– Как что? – Удивляется Величко, – Это же улика.
Клюева вздыхает:
– Таких улик в каждом дворе по десятку. А у Щукина ещё больше.
– Почему? – Не понимает он.
– Потому что он эти факелы изготавливает, – объясняет она.
– Зачем?
– Погреба сушить. Наш посёлок у болота стоит, а потому влажность большая. Электрокаминами это делать – дорогое удовольствие. Вот он этот бизнес и организовал. А Сушко продаёт их в своём ларьке.
Величко расстраивается, понимая, что факела, которые он обнаружил в сарае Щукина, не являются вещественными доказательствами:
– Выходит, что он не мог устроить этот пожар?
Клюева вздыхает, оглядывается по сторонам и креститься:
– Прости, Господи! Мог.
– Объясните?
Она приближается ближе к Величко:
– Три дня назад Щукин так нализался, что его пришлось успокаивать.
– Ну?
– Поджог факел и хотел спалить дом Кольцовой. Тогда его Сушко остановила.
– Вы это сами видели? – Спрашивает Величко, радуясь, что появилась первая зацепка в расследовании этого уголовного дела.
– Собственными глазами, – отвечает Клюева.
– А ещё свидетели были?
– Полно, – сообщает учительница, – ведь он эту комедию на пятачке у магазинов разыграл, чтоб больше народа видело, какой он бравый и боевитый. А вы самого Щукина нашли?
– Он сбежал, – говорит Величко, – когда я удостоверение показал?
Она качает головой:
– Вот жук! Не мужик, а баба! Как только выпьет – герой героем. Ордена некуда вешать, а как отвечать за что надо, сразу в кусты.
– Полностью с вами согласен, Мария Ивановна, – подтверждает капитан.
– Если бы он, куда подальше сбежал, то был бы толк, – вздыхает она, – А так, наверное, на заимке спрятался, которую все знают.
– Я не знаю, – уточняет Величко.
Клюева поднимается с лавочки.
– Идёмте, покажу.
30
Волина и Клава входят в отдел экспертизы. В отделе – Кашин.
– Приветствую мэтра судебной медицины! – Здоровается Волина.
Кашин отворачивается к окну.
– Мама, дядя не воспитанный? – Спрашивает Клава, – Не здоровается…
– Нет, что ты, Клава, – говорит Волина, – Он у нас глухой, правда, Виктор Петрович?
– Для вас, правда, – бурчит Кашин.
Волина выкладывает на столе Кашина пробирки с образцами тканей, взятых во время операции Кольцовой:
– Виктор Петрович, у меня к вам просьба? Нужно срочно сделать химический анализ этих образцов.
Кашин открывает рот, воспринимая просьбу Волиной, как огромное оскорбление.