– Любопытно, – дернул головой Шерлок Зай. – А вы случайно не просили ворону петь?
– Вы в своем уме, господин сыщик? – Барсук выразительно повертел когтем у виска. – Да чтоб я это карканье еще и заказывал!
– Но разговаривали с ней?
– Было дело, – кивнул барсук, заметно остывая. – И разговаривал, и просил, и требовал, и даже ругался – все без толку.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, что так не делается. Неужели в нашем лесу елок мало? Так ведь нет! Сядет на ветку над самой головой и орет во всю глотку. А у меня дети маленькие – только спать уложишь, а тут она!
– А насчет сыра, значит, вы ничего не слышали?
– Да при чем здесь вообще сыр? Что вы с этим сыром ко мне привязались?!
– Я имею в виду, ворона ничего с собой не приносит? Ну, поесть там. Сыр, например?
– Знаете, как-то не приглядывался, если честно. Да и наплевать мне, – надул щеки барсук. – Меня другое интересует: когда закончится издевательство? Из-за этой дрянной старухи над норой пришлось крышу ставить. Но и ее замучился отмывать каждый день, теперь вот ветками прикрываю. С ними-то попроще: собрал и выкинул. Но веток тоже не напасешься – притащу целую охапку, а утром, как назло, кто-то сопрет. Опять в лес идти приходится. Так-то вот, а вы мне про какой-то сыр толкуете.
– Ну, не смею вас больше задерживать, – решил вдруг откланяться Шерлок Зай. – Спасибо за помощь.
– Да не за что, – пожал плечами барсук. – Я вас провожу.
Мы выбрались из норы в морозный день. Барсук вылез вслед за нами и, прищурив глаза на ярком свету, огляделся.
– Зря вы с вороной связались, честно вам скажу. Гадкая птица…
Он оглянулся через плечо и воскликнул:
– Эк, так твою растак – опять хворост сперли! Нет, ну вы видели такое? – расстроился он. – Прямо из-под носа унесли. Эх, опять в лес переться придется.
Барсук махнул лапой и полез обратно в нору, даже не попрощавшись с нами.
Шерлок Зай приблизился к тому месту, где еще совсем недавно лежала целая охапка хвороста. Теперь там чернела оледенелая земля, а вокруг дыры в снегу виднелись оставленные вором следы.
– Взгляните, Уотерсон, – позвал меня сыщик. – Занятная получается штука!
Я вгляделся в следы.
Четкие следы маленьких лап с ладошкой и пятью длинными пальцами глубоко отпечатались в снегу. Следов было не так много, и две их цепочки почти идеальными дугами уходили за ель. Значит, кто-то целенаправленно шел именно сюда, не топтался, изучая обстановку, не осматривался, а просто схватил хворост и был таков.