4. Глава 3
Узнать год оказалось самым простым. Достаточно было спросить у Фанни, которая вернулась после ухода Саманты и принялась одевать Вал в несколько коротких и длинных сорочек, корсет и нижнюю юбку, сколько служанке лет и в каком году та родилась. В итоге, путем нехитрых подсчетов Вал определила, что на дворе был май тысяча восемьсот сорок первого года. После полученной цифры ей очень хотелось высказать вслух все, что она думала по этому поводу, и слова эти состояли сплошь из нецензурной брани, но сдержав себя, Вал лишь закрыла глаза и еле слышно произнесла: «Черт!»
А еще ей не мешало узнать, сколько лет было хозяйки этого тела. Но вряд ли служанка могла ей в этом помочь.
Когда Фанни закончила наряжать ее в довольно симпатичное платье и, усадив перед зеркалом, занялась прической, Вал начала рассматривать себя в отражении, а заодно прикидывать, сколько же ей все таки лет.
Из приятного, годиков настоящей Валери было не больше двадцати, что значило, что девушка была еще совсем молода, а вот из неприятного - и это неприятное было куда существеннее возраста, - лицо у нее оказалось совсем непривлекательное. Правда сейчас Вал виделась себе не настолько уродливой как при первом взгляде, но все равно она не отличалась яркой внешностью. Вот Саманта. Та была красавицей.
В отражении зеркала Вал подняла глаза на Фанни. Даже служанка выглядела лучше нее.
“Простушка-дурнушка” - дала она себе определение.
Темные каштановые волосы, почти незаметные брови, выцветшие ресницы, которые делали ее хоть и большие, но светло-карие глаза еще более невыразительными, нос картошкой, одутловатые как у младенца щеки, и большой рот с полными губами. Последнее, пожалуй, было вполне симпатичным, но вкупе со всем лицом превращало ее в какую-то пучеглазую рыбу.
Да-а, без косметики ей не обойтись.
Вал опустила грустный взгляд на столик. Несколько флакончиков разных размеров и форм с непонятным содержимым, щетка для волос и открытая шкатулка с украшениями. Косметикой и не пахло. Придется каким-то образом ее раздобыть. Ладно, над этим она подумает позже, а сейчас должна собраться с духом, чтобы пойти в столовую к совершенно незнакомым людям. Вал боялась сделать что-то не так и опозориться. Хватит с нее физических недостатков.
Этикет, манеры, речь - ей всему придется научиться. Все таки в девятнадцатом веке нельзя себя вести как в двадцать первом. Мужчины здесь - благородные джентльмены, которые держали руки при себе и не тащили девушку сразу в постель. Они думали о ее чести и репутации. А вот юные леди отличались скромностью, сдержанностью и благопристойностью. Любое вызывающее поведение тут же порицалось.