— Ты такая сладкая… — выдохнул я, не отрываясь от неё.
Мой язык снова и снова скользил по её влажной, горячей плоти, а её стоны становились всё громче, всё отчаяннее.
Однако этого недостаточно. Я хочу, чтобы она окончательно обезумила. Чтобы её стон превратился в крик, чтобы она забыла своё имя и всё, что её окружает. Мои губы прижались крепче, язык скользнул глубже, проникая в ее лоно кончиком, пока мои пальцы нашли её клитор. Я начал двигаться медленно, круговыми движениями, подстраиваясь под её рваное дыхание, а затем ускорился, наблюдая, как её тело выгибается подо мной.
Она металась, пытаясь ухватиться за что-то — за простыни, за мои волосы, за воздух. Её звуки становились громче, глушили всё вокруг. Моя рука сжала её бедро так сильно, что боюсь на утро на ее нежной коже появятся синяки.
Её бедра дернулись, попытались отстраниться, но я удерживал её крепче, позволяя себе быть чуть грубее, чуть настойчивее. Её ноги инстинктивно обвились вокруг моей шеи, притягивая меня ближе, и это свело меня с ума. Моё желание захлёстывало, превращалось в чистый огонь, который невозможно было погасить.
Её дыхание стало сбивчивым, её тело выгнулось дугой, и я знал, что она близка. Очень близка, чтобы получить свой первый оргазм. Я чувствовал это каждой клеткой своего существа.
— Не сдерживайся, малышка, — прорычал я, подняв взгляд на неё. Её глаза, затуманенные и полные страсти, встретились с моими. Её рот приоткрылся, но слов она произнести не могла. Только стон — громкий, резкий, такой, что по моей спине пробежали мурашки.
Её тело задрожало, сжалось подо мной, и я чувствовал, как она разлетается на тысячи кусочков прямо у меня под руками. Мой лев зарычал внутри, довольный и жадный одновременно.
Я поднялся над ней, мои глаза горели янтарным светом. Её взгляд встретился с моим, и я видел, как она вся трепещет, словно на грани чего-то большего.
Затем я снова вернул свое внимание к ее клитору для последнего, финального аккорда. Грубо всосал ее горошину в рот, пока пальцем проник в тугое лоно, имитируя поступательные движение. После чего добавил еще один, еще больше растягивая ее стенки. С каждым разом, как её внутренние мышцы сжимались вокруг моих пальцев, я чувствовал, как её тело полностью отдаётся мне, словно она была рождена для этого. Это было опьяняюще, как самый крепкий алкоголь, который когда-либо обжигал горло. Постепенно темп движений моих пальцем наращивался, что позволяло мне чувствовать им её отклик, дрожь, которая пробивала ее тело.