Совершенно
верное рассуждение, вынужден был признать Гримберт. Монашеские
Ордена хоть и управлялись формально волей Папы, имели собственные
капитулы и собственные же армии из монахов-рыцарей, так что
разногласия, неминуемо вспыхивавшие между ними, нередко переходили
из плоскости теологических споров и подковерных интриг в самые
настоящие сражения, когда слово Господне диктовали не заповеди и
псалмы, а реактивные минометы и ядовитый газ. Но тут…
- Значит,
подозреваете интригу.
Шварцрабэ
кивнул.
- Скажем так –
не стал бы ее исключать. Кто-то мог воспользоваться удачным
моментом, чтоб подкинуть свинью поклонникам Святого Лазаря.
Например, нарочно направить в паломничество к святым мощам
психически нестабильного юношу, больного опасной болезнью,
рассчитывая на то, что обилие новых впечатлений и религиозный
экстаз станут достаточным триггером, чтобы тот впал в самое
настоящее безумие. Фокус вполне в духе иезуитов или…
Шварцрабэ
принялся перечислять Ордена, загибая пальцы, но Гримберт его уже не
слышал, потому что в кабине «Судьи» тревожно запищала радиостанция.
Короткий диапазон, машинально определил Гримберт. Сигнал не был
зашифрован и передавался на открытом канале, поэтому «Серому Судье»
не составляло труда его принять и воспроизвести.
На лице
Шварцрабэ возникло озабоченное выражение, обычно ему не
свойственное.
- Колокола
перестали бить, - сообщил он, - Безусловно, мне приятно, что эта
какофония наконец прекратилась, но в то же время отчего-то
тревожно. За все три дня я ни разу не слышал, чтобы утренняя служба
хоть раз прерывалась. Может…
- Свежие
новости, - отрывисто произнес Гримберт.
Шварцрабэ
подобрался, вновь сделавшись похожим на ворону, только в этот раз
хищно замершую. Точно разглядевшую в листве какое-то шевеление и
замершую перед прыжком.
- Мне не
нравится ваш голос, приятель, - осторожно произнес он, - Только не
говорите, что нам придется задержаться в Грауштейне еще хотя бы на
день, эта новость убьет меня.
Гримберт
пожалел, что не может усмехнуться ему в лицо, скрытый броней
«Судьи».
- Можно
посмотреть на это и с хорошей стороны. Возможно, вас убьет нечто
другое.
***
Ему не
требовалась помощь рации, чтобы определить нужное направление. Все
людские течения Грауштейна двигались в одну сторону, точно
тромбоциты, неумолимым током крови стягивающиеся к ране. И хоть
рана эта не была обрамлена привычным багрянцем, Гримберт сразу
понял, где ее следует искать. Южная оконечность, возле
монастырского скриптория.