Но только не дано нам знать,
как можно всё предугадать.
В колхозе было торжество.
ВДК в колхозном, в зале.
Позвали деда для того, чтоб наградить медалью.
За славный многолетний труд ему и грамоту дадут.
Из шкафа галстук и костюм неношеный достали.
Для столь торжественных минут его приберегали.
Велела бабка деду – ждать,
не пачкаться, не баловать.
Себя ведь надо одевать,
чтоб деду-щёголю под стать.
Ждать женщину, хоть и в годах, тяжёлое занятье –
С причёской что-то ей не так,
иль не подходит платье…
Дед торопить её не мог и под шелковицей прилёг.
И задремал… А тут свинья незвано прислонилась –
Из лужи грязевой она недавно возвратилась.
Когда увидела жена его в таком обличье,
Дала свободу тем словам,
что не могу сказать их вам,
Поскольку неприлично.
Потом добавила, без сил:
«Чтоб паралич тебя разбил!»
И муж упал – и недвижим.
Жена к нему: «Что это с ним?
Опять язык проклятый! Опять я виновата!»
Хотя понять её легко: кто б в ситуации такой
Эмоции сумел сдержать, на мужика не накричать.
Жена за доктором бежит и, вне себя, ему кричит:
«Спаси, спаси мне старика! От этой, от «гипнозы»
опять мне горьки слёзы».
И снова доктор к ним идёт
и инструмент с собой несёт.
Достал шприцы и пузырьки, таблетки, мази,
порошки.
Над дедом долго колдовал…
Добился цели. Дед Иван
На этот раз поднялся, опять в ДК собрался.
Под ручку шли. Смотрю на них:
ну как с невестою жених.