– Джибуле – это French, – заметила девушка на крыльце. – Ты тоже француз?
Она дунула вверх. Густая прямая челка на миг взлетела, открыв лоб.
– Ты в том месте, но не в то время. Сегодня среда.
Этот факт она констатировала со вздохом. Молодой человек не стал спрашивать, при чём тут среда, ему хотелось скорее войти. Он взялся за чемодан. Сжимавшие ручку пальцы поднимались один за другим, опускались и поднимались вновь, словно играли на невидимых клавишах сонату.
– Нервничаешь? – спросила девушка, и в глазах у нее заплясали искорки смеха.
Он отметил, что глаза у нее синие. Отливающие разными оттенками.
– Есть повод, – продолжала она, выпятив губки, – если ты не принес спаржи для нашего Капитана Блая.
Ему внезапно не понравился ее смех. Он поднялся на оставшиеся ступеньки, споткнулся о две пузатые тыквы в углу у перил (и что только делают овощи на крыльце?).
– Кто такой Капитан Блай? – рискнул он поинтересоваться.
– Он укрощал мятежников на «Баунти». А я Фелисити. Для всех на свете просто Шик.
С этими словами, повернувшись на каблуках столь же грациозно, сколь и насмешливо, она впустила его в скупо освещенный холл.
Миновав вторую дверь и еще две ступеньки, покрытые ковровой дорожкой, молодой человек оказался в просторной гостиной, посреди маково-красного ковра и оживленного разговора.
– Для твоего же блага надеюсь, – шепнула ему (скороговоркой прямо в ухо) Фелисити-для-всех-на-свете-просто-Шик, – что в твоем чемодане всё-таки найдется спаржа.
Ее слова так походили на угрозу, что он и сам от всей души этого пожелал. Увы, кому, как не ему, было знать содержимое его чемодана: три рубашки, смена белья, нотная тетрадь, брюки, нуждавшиеся в глажке, туалетные принадлежности, экземпляр «Тома Джонса» Филдинга и карманный словарик, англо-французский и франко-английский в одном томе.
громовым голосом пророкотал кто-то невидимый. —
Лучший друг вашего желудка! Скажи изжоге прощай!
Десять центов в любой аптеке. Остерегайтесь подделок!
И артиллерийским залпом оркестр грянул свинг.
Никогда в жизни юноша не видел такой огромной радиолы. Если бы можно было заглянуть внутрь, он бы вряд ли удивился, обнаружив там удобно разместившийся джаз-оркестр Бенни Гудмена в процессе записи.
Еще один голос, на сей раз из жизни, точнее, из угла комнаты, обратился к нему: