Усмехаюсь, достаю телефон и показываю скрины с переписками брата и этих придурков. Ной сам бы мне этого никогда не показал. Я случайно увидела их в его ноутбуке, и, конечно же, сделала скриншоты.
— Кажется, вы не хотите по-хорошему. Молитесь черти, чтобы всё обошлось, иначе все пойдёте под статью. И я добьюсь того, чтобы вас вышвырнули из академии. Вам оно надо? С таким трудом поступить в элитную академию, чтобы с позором отсюда вылететь!
Я-то знаю, что эта троица такие же, как и мы с братом, не по блату сюда поступили, а лишь собственными силами. Ну, по крайней мере, Ной точно, а я так, за компанию так сказать.
— Мы, правда, не в курсе… — шепчет лысый.
— Окей, — усмехаюсь и убираю ногу со скамейки, блокирую телефон. — Значит, будем по-плохому, ребята.
— Постой. Мы говорим правду. Нас не было в академии утром. Это могут даже камеры подтвердить. Мы только слышали, что там были старшаки из элиты, — говорит чувак с петушиной причёской.
— И кто? — оборачиваюсь к ним, выгнув одну бровь.
— Не знаем мы. Мы не состоим в их… тусовке.
Элита. Окей. Успела наслышаться об этих ошалевших детишек с золотой ложкой во рту, которым закон не писан. Даже слух доходил, что те, кто им не нравится, очень плохо заканчивают. И не просто отчислением. Могут и семью тронуть.
Но я не верю слухам.
— И где, говоришь, находится их логово? — нагибаюсь ниже.
— Ну, в здании старого архива за задними воротами академии.
Выпрямляюсь, поправляю юбку и быстрым шагом направляюсь к двери. Вдогонку слышу окрик:
— Не ходи туда одна… Отбитая, походу…
Но я их уже не слушаю, потому что выхожу из аудитории и стремительно пересекаю длинный коридор первого этажа. Хватаю по пути свою куртку, которую оставила в своей аудитории и под вопрос преподавателя «почему я не пережду дождь в фойе», быстро скрываюсь за деревянными дверьми.
Мною движет гнев. Самый настоящий первородный.
И да, я эмоциональная и иногда не ведаю, что творю в определённых ситуациях.
Как сейчас.
2. Часть 2
Мой брат…
Ной!
Моя родная душа сейчас борется за жизнь в больнице. А эти скоты сидят где-то довольные содеянным. Они просто безжалостно избили моего беззащитного двойняшку. Кто бы это ни был — ему гореть в аду.
У Ноя с детства было слабое здоровье, постоянные приступы эпилепсии. Ближе к семнадцати годам он немного поправился, но иногда приступы всё же происходили. Ной очень умный и смышлёный, поэтому его пригласили обучаться в этой элитной академии у черта на куличиках. Даже пришлось покидать родную страну ради неё. Мне тоже выделили место, хотя я особым умом не блистала. Я не хотела учиться здесь, но поехала только ради брата. Благо, мама у нас родилась здесь, и мы знали местный язык как родной, потому что наша родительница только на нём с нами и общалась.