В школе она работала до шестидесяти пяти лет, давно уже пенсионерка, но не могла подвести директора школы. Учительниц в девяностые годы катастрофически не хватало. Никто не хотел работать за копейки. Лерочка же любила свое дело, как и шитье в свободное время. Она полностью душой отдавалась своим ученикам и своей новой подработке. По вечерам она ходила в соседний подвальчик, где они с женщинами шили пуховики. Тогда в девяностые в моде были яркие цвета, кислотные и вырви глаз, но такие пуховики уходили на рынках города на ура. Владелец небольшой фирмы, где в выходные и по вечерам работала Лера платил хорошо.
За пять лет такой работы она смогла накопить денег на квартиру старшей дочери, помогая ей купить свое жилье. В двухтысячных, заказов на шитье совсем не стало, и «подвальная» фирма закрылась. Да и Лерочка была уже не так молода. Глаза подводили, а руки уже не могли по долгу строчить на машинке. К тому же дети выросли и уехали от нее, а ей одной вполне хватало пенсии.
Но все же ее кипучая энергия и неуемная фантазия требовали выхода. И она занялась творчеством.
Покупала по интернету фарфоровых кукол в безвкусных нарядах и шила им одежду сама. Точь-в-точь такие, как носили когда-то женщины в старину. Разные платья, и дам-дворянок и простых крестьянок. Моду и стиль разных эпох она с интересом изучала в то время. Потом с удовольствием шила платья фарфоровым куклам, одевая их в модную одежду, того или иного века. Полностью мастерила им наряд от тряпичных туфелек на каблучке, до шляпок и рединготов, не считая прелестных или простых платьев. За последние десять лет она обшила более пятисот кукол. Каждая из таких «красавиц», будь то дама или крестьянка Рязанской губернии стояла в ее серванте, и имела свое имя.
Когда Лерочка творила наряды для кукол, она забывала обо всем на свете. Она снова становилась молодой, полной сил, и не замечала болей в суставах.
Оттого сегодня в свой девяносто третий день рождения Лерочка была счастлива.
Ей думалось, что жизнь прошла не зря, а за окном благоухал май. Отчего-то же угораздило ее родиться именно в мае, как доказательство того, что ее жизнь некий праздник, несмотря на все испытания, посланные ей судьбой. Она не жалела ни о чем.
Опять закололо под грудью. Но Лерочка не обратила на это внимания. Еще двадцать лет назад ей поставили диагноз — аритмию, и она жила с ней много лет. Сейчас ей было интереснее наблюдать, как голуби воркуют на соседней крыше и словно влюбленные терлись головками друг о друга. Как когда-то и они с Николенькой.