Ну а кроме того, раз посещение стрельбища сорвалось, у Шестакова
было кое какое дельце в городе, причем именно сегодня. Удачно
совпало, чего уж там. Но зато, если торгаш не подведет, уже завтра
интенсивность боевой подготовки его преторианцев перейдет на новый
уровень.
До оружейной лавки он добрался довольно быстро и, только когда
отпустил извозчика, вдруг услышал урчание в животе. Угу. Бойцов
отправил на обед, а у самого кишка кишке кукиш кажет. Ничего
удивительного, поскольку ему наравне со всеми приходилось
выкладываться на занятиях. Да и сегодня, одним только жестким
уроком его участие не ограничилось. Ну а затраченные калории
требовали восстановления.
Ну да чего теперь то, когда он уже в паре шагов от двери лавки.
Ее посещение не должно занять слишком много времени, а там можно
будет и пообедать. Правда, придется потерпеть еще около часа. Ирина
сегодня не на дежурстве и непременно обрадуется тому, что он
обедает не в части или в каком либо заведении, а дома. Она,
конечно, с пониманием относится к его службе и к тому, что он
возвращается подчас очень поздно, поэтому и квартиру сняли на
окраине Киева, неподалеку от части.
Так уж случилось, что после той нечаянной встречи она боялась
его отпускать. Ну а он… А что он? В конце концов, какому мужчине не
хочется, чтобы о нем заботились и уж тем более делали это с
любовью. Никаких угрызений совести по этому поводу Шейранов не
испытывал. С чего бы, если в это тяжелое время он поддержал и
оказал материальную поддержку и ей, и ее детям.
Кстати, Ирина уже окончила курсы и поступила на службу в
госпиталь. Правда, не в Петрограде, а в Киеве, и на сверхштатную
должность, то есть неоплачиваемую. Как это ни удивительно звучит,
но она вовсе не была исключением. Многие представительницы знати
поступали так же, не уступая штатным сестрам милосердия ни в
прилежности, ни в исполнительности.
Шестаков вовсе не был против ее работы в госпитале. В конце
концов, с деньгами у них было все более или менее стабильно. Она
получала пенсион по геройски погибшему мужу, плюс к этому он решил
все же отторгнуть от имевшейся у него суммы десять тысяч и,
переведя их в золото, передал ей. Правда, настоятельно советовал не
вкладывать ни в какие акции, а просто держать в сейфе
сберегательной кассы и тратить по мере надобности.