— Марк, ты меня слышишь? — голос Ирины в телефоне звучит раздражённо, вытаскивая меня из потока мыслей.
— Да, слышу, — отвечаю без всякого интереса, продолжая листать документы перед собой.
— Тогда почему не отвечаешь? Я спросила, ресторан «Империал» или «Амбассадор»?
— Любой, Ир. Мне без разницы, — бросаю раздражённо, чувствуя, как внутри всё начинает медленно закипать.
Ирина молчит несколько секунд, затем отвечает сухо и холодно:
— Спасибо за помощь. Приятно, когда твой будущий муж настолько заинтересован в собственной помолвке.
Она отключает звонок, а я бросаю телефон на стол, чувствуя, как раздражение достигает своего апогея.
Не в Ирине дело, не в осточертевшей суете перед подготовкой к свадьбе. Всё гораздо хуже. Проблема во мне. В том, что с момента встречи с Евой я больше не могу выбросить её из головы. Не могу перестать думать о том, что она торопливо скрывала в мастерской часть своей жизни, почему избегала меня, почему её взгляд снова и снова возвращается в мою память, лишая покоя. Её дерзкий и смелый ответ в ресторане. Изменилась… превратилась из девчонки в молодую, уверенную женщину. Даже мастерская теперь совсем не там, где я ей её подарил. Переехала в более спокойное, менее пафосное место. Фамилию сменила…
Проклятье. Я не тот человек, которого так легко выбить из колеи. Но Еве это удаётся снова и снова.
Час спустя я оказываюсь в машине, бесцельно двигаясь по мокрым улицам Москвы. Не хочу домой, не хочу к Ирине, не хочу вообще ничего, кроме одного — увидеть бывшую жену. Просто посмотреть, убедиться, что она… Да хер знает, в чём убедиться! Просто увидеть её.
Машина словно сама меняет направление, и я позволяю себе слабость, поворачивая в сторону её мастерской. С каждым километром пульс ускоряется, а в голове назойливо звучит вопрос: «Что ты творишь, идиот?»
Но сейчас мне плевать. Я просто хочу её увидеть.
Подъезжая к знакомой улице, паркуюсь на привычном месте напротив. В больших окнах горит свет, значит, она ещё там. Я жду, чувствуя себя полным идиотом, унизительно наблюдая за дверью чужого офиса. С каких пор я стал таким жалким сталкером?
Наконец дверь открывается, и моё сердце резко ухает вниз, болезненно ударяя в грудь. Ева выходит на улицу, одетая в бежевое пальто, на руках букет белых цветов. Лицо спокойное и чуть улыбчивое. Но она не одна. Рядом высокий мужчина, которого я уже видел с ней в ресторане. Он что-то говорит ей, она смеётся в ответ, легко и естественно. Такой её улыбки я не видел уже давно — с тех самых пор, когда сам был причиной её смеха. А потом он ловит её за руку, разворачивает к себе и целует.