— Не выходила, — отвечаю ровно, фокусируя взгляд на чашке горячего чая.
Муж молчит некоторое время, цепляет вилкой несколько кусочков мяса, а потом откладывает вилку и поднимает взгляд на меня.
— Помнишь, я говорил тебе о Лебедевой Ирине? — осторожно начинает он, складывая пальцы в замок и упираясь локтями в стол.
Напрягаюсь всем телом.
— Ужин остынет, Серёж.
— Лен, — звучит устало, на выдохе. — Так нельзя. Она первоклассный психолог, и я пойду вместе с тобой…
— Мне не нужен никакой психолог! — перебиваю я резко.
Мне нужно совсем другое. То, чего я не в силах дать нашей маленькой, но уже такой измученной семье.
— Лен, уже год прошёл, — муж продолжает говорить мягко, но в его голосе зарождаются стальные нотки. — Я всё понимаю, но… Нам нужно обратиться к специалисту.
Год? А кажется, будто это случилось вчера. Мой третий по счёту выкидыш. На одиннадцатой неделе. Это был самый большой срок, который я смогла носить нашего малыша под сердцем.
— Послушай, — муж сжимает мою руку. — У неё есть свободное окошко в следующий понедельник…
Я не слушаю, погружаясь в свои мысли.
Первая беременность наступила практически сразу, как мы поженились, и оборвалась так же — практически сразу. Тогда от меня откололся первый кусочек меня самой. Поддержка и забота мужа сделали своё дело — спустя восемь месяцев лечения мы попробовали во второй раз. Беременность наступила спустя четыре месяца, но едва я успела увидеть биение крохотного сердечка, как лишилась второго кусочка себя. Третий раз у нас получился незапланированным и разбил меня окончательно.
И не только меня. Мы поменялись оба. Сергей загрузил себя работой и отдалился. А я… просто потерялась, чувствуя себя бесполезной.
— Лена? Ты вообще меня слушаешь?!
Моргаю, фокусируя взгляд на красивом и таком родном лице.
— Если я соглашусь, ты готов попробовать ещё раз? — спрашиваю тихо.
Сергей медленно выдыхает, закрывая глаза, но я успеваю заметить в них боль. Его рука отпускает мою, пальцы сгибаются в кулак, но замирают, так и не сжавшись.
— Нет, — говорит после долгой тишины.
2. 1-1
Я не шевелюсь, продолжая смотреть на мужа с усталой обречённостью и уже не вижу в нём того мужчину, который сиял в первый год нашего брака. Та близость, что казалась нам нерушимой, начала давать первые трещины. Но я по-прежнему люблю его, так же сильно, как и четыре года назад.