Тоби поморщился и даже замахнулся, но я стола слишком далеко, чтобы он всерьез рассчитывал меня ударить. Скорее это был его привычный стиль общения.
Тем не менее, за стол он уселся и даже начал неаккуратно поглощать кашу. Но быстро отбросил ложку и вскочил, глядя на меня налитыми кровью глазенками.
Как же он в этот момент напоминал быка. Капкан тут поставить, что ли?
— Ты, дрянь, мне холодное подавать вздумала?
— Не нравится — не ешь, — сказала я.
Ну а что? Логично, между прочим. Или у него лапки и он сам не может миску на печь поставить?
И вообще, как он представлял себе, что я вообще что-нибудь приготовлю, если в доме пусто настолько, что впору на мышей охотиться?
Или здесь где-то есть деньги, которые мне надлежало потратить на продукты?
Деньги это хорошо. Не мешало бы ими разжиться.
Ну а дальше состоялся содержательный диалог, закончившийся очередной пощечиной, оставленной на другой щеке для симметрии и обещанием продать меня в бордель.
Хотите сказать, что эта отрыжка человека действительно может меня продать? Просто взять и продать в тот самый бордель?!
Я была значительно меньше этого отвратительного мужика — составляла хорошо если половину его веса, а скорее всего и меньше, — скудно питалась на протяжении многих лет и вряд ли могла бы всерьез дать отпор даже домашнему коту.
Но эмоции оказались сильнее логики. Я все же не шаолиньский монах ни разу.
Поэтому вместо того, чтобы стерпеть, затаиться и подумать, как выжить в таких условиях, я выпрямилась и закричала ему в лицо:
— Пошел ты знаешь куда? — Спросила я, ну и рассказала, куда именно. — Да чтоб тебя самого в борделе использовали все портовые бродяги в хвост и в гриву!
Собственно, эта фраза была самой приличной из того, что я говорила дальше.
Я рассказала кто он, как его зачали, зачем это сделали и что он может сделать со своим никому не нужным мнением относительно моего трудоустройства.
Это оказалось слишком для нежной души Тоби.
Поначалу он опешил настолько, что слушал мою речь, открыв рот и выпучив глаза. Но потом сообразил, что воспитательное избиение нужно продолжать и ринулся на меня.
Надо было, наверное, испугаться, но я не смогла. Был только азарт и желание удавить этого отвратительного мужика, который свел в могилу минимум двух женщин.
Отступив в сторону, я увернулась от удара. Странно, но в доме как будто стало темнее, а его движения замедлились.