Командир Асаги, так его звали, вернувшись в палатку, предложил
мне выпить и познакомиться. Подхода армии мертвых ожидали лишь
послезавтра, так что от этого не было никакого вреда, и командующая
Жуан Сюэ не стала ограничивать воинов строгими правилами касательно
алкоголя и развлечений. Она понимала, что для многих это станет
последней радостью в жизни.
Я не видел причины отказываться. Но предупредил, что устал с
дороги и надолго не задержусь.
- Жуан Сюэ? Глава высшего клана Призрачные Тени? - присаживаясь,
уточнил я.
- Да, нам повезло, - от души улыбнулся Асаги. - Одна из тройки
сильнейших. Звездный практик восьмой ступени, - и протянул мне чашу
с вином.
- Вы ее видели? - полюбопытствовал я, вспомнив кое о чем.
- Мельком, - кивнул он.
- И она оправдывает свое прозвище? Один из двух прекраснейших
лепестков луноцвета?
Луноцвет - необычайно редкий, красивый и особенный цветок. Когда
на небе восходит полная луна, у него вырастает второй лепесток и
вместе они начинают излучать завораживающий серебряный свет.
Говорят каждый, кто посмотрит на него, не сможет оторвать взгляд, и
пока луна не скроется за краем земли, луноцвет не перестанет сиять.
Вскоре после этого цветок увядает и вместе с ним увядает жизнь
человека, наслаждавшегося его красотой.
- Истинно так, - отвечая, щеки Асаги побагровели, и точно не от
выпитого вина, хотя оно было довольно крепкое.
Мы проговорили следующие полчаса и узнали друг друга получше.
Так я поведал ему о своих приключениях на горе Двух Сестер и в
одноименном городе. Он же рассказал мне гораздо больше. О своей
семье, жене красавице и двух сыновьях раздолбаях, и какая у него
родилась милая внучка. Вспомнил размеренной службе, как
гонялся за разбойниками и защищал границы. Сокрушался о начавшейся
на пустом месте войне и сколько боли она принесла. А теперь еще,
как будто этого мало, мертвые восстают из могил.
Вино было крепкое и хмель набирался быстрей, так что когда
первая бутыль закончилась, а вторую он еще открыть не успел, я
встал, попрощался, и вышел из командирской палатки.
Свежий ночной воздух приятно бодрил. Я взобрался на стоявшую
неподалеку пустую повозку, повертел головой и приметил восемь
больших шатров с эмблемой королевства. В самой большом шатре с
золотой короной над гербом находился король, в других
располагались, скорее всего, аристократы, и только в одной спит или
все еще бодрствует по слухам невероятно красивая девушка, не
признанная принцесса, к которой я намерен вломиться посреди ночи,
словно какой-то вор, убийца или насильник.