- Тогда в чем дело? - настаивал генерал, перебив меня тоном, который не терпит возражений. - Если ситуация тебе не приятна, то пей!
- Нет! Мне жаль, что так получилось! Мне очень жаль. Но я не готова это выпить! - произнесла я с твердостью, на которую, казалась, была не способна. - Делайте со мной что хотите! Хоть стреляйте! Но я не притронусь к этому флакону!
- То есть, ты готова умереть? - спросил дракон, изучая меня горделивым взглядом.
- Я готова немедленно уйти отсюда, если вам это так мешает! - произнесла я. - Я согласна поехать с отцом в какой-нибудь дальний гарнизон, где нас никто не знает!
Я помолчала, чувствуя, как гулко бьется внутри меня возмущенное сердце.
- Я не позволю вам убить моего ребенка! Не позволю! Он ни в чем не виноват! - выкрикнула я.
Внезапно генерал удивленно поднял брови.
- При чем здесь убить ребенка? - спросил он, глядя на меня сверху вниз.
- Но вы же сами сказали, что это - решит проблему раз и навсегда! - произнесла я, глядя на него.
- С тошнотой это решит проблему! - повысил голос генерал. Глаза его сверкнули.
Что?
Мои глаза скользнули по флакону.
- Чтобы вы есть могли нормально! Слуги донесли мне, что вы не можете есть! Я поднял ротмистера Клепфорда! Тот посоветовал мне хорошее средство, которым пользуется его жена! - произнес генерал. - Я послал за ним к аптекарю.
- Я … я думала, что вы хотите избавиться от ребенка, - прошептала я, положив руки на живот.
Нда, неловко получилось.
- Какого же вы обо мне мнения! - выплюнул генерал. - Я, значит, узнаю, где принимает портниха, способная пошить для специальные платья с поддерживающим корсетом. И какая у нее сейчас очередь. Не все портные делают правильные платья! Я тоже уже об этом узнал. Там достаточно не там перетянуть, и все! Ребенок задохнулся! Или матери больно!
Мне казалось, что это - сон. Нет, это - действительно сон! Таких мужчин не существует! Они вымерли, кажется, в … эм… Затрудняюсь сказать в каком веке. Но до нас они не дошли. До нас, в основном, дошли потомки тех, кто на дуэлях за честь не стрелялись. Короче, от принца на белом коне до нас дошли короны и блохи. Или блохи в короне.
- Правда? - прошептала я, а у меня по щекам покатились слезы. Мне было ужасно стыдно перед мужем за то, что я так о нем плохо подумала. Мне тут же захотелось спрятать лицо в руках, накрыться одеялом и сгореть от стыда.