После моей свадьбы с Оксаной Света ещё больше отдалилась и практически совсем перестала звонить просто так. О том, что она взяла девочку из роддома, я узнал, когда малышке исполнилось четыре месяца.
Глядя на маленькое создание с пухлыми щеками и необыкновенными серыми глазами, я даже не понял, что почувствовал. Но внутри что-то ёкнуло.
— Скажи хоть что-нибудь.
Светлана стояла рядом с детской кроваткой и наблюдала за моей реакцией.
— Слишком маленькая. Дети и должны быть такими?
— Она была ещё меньше. — На лице Светланы появилась счастливая улыбка.
У мужа Светланы, оказались какие-то проблемы со здоровьем, и своих детей он иметь не мог. Света не захотела делать ЭКО от донора. Поэтому такое решение, как стать приёмными родителями, для них вполне подходило.
Сестра души не чаяла в своей приёмной дочери. Видимо, не дополучив в детстве материнской любви, старалась максимально компенсировать её недостаток на ребёнке.
Всё это я вспоминаю, когда подъезжаю к больнице скорой помощи, куда должны были привезти Светлану. И первое, что я вижу, когда вхожу в здание, это охранника, не пускающего рыдающую Леру к маме.
Она рвётся вслед с каталкой, на которой увезли Свету.
— Да поймите же! Нельзя детям в отделение!
— Девочку тоже нужно осмотреть.
— Везите её в детское отделение.
— Да что ты за человек такой?! Ты же видишь, что она к матери рвётся. Девочка и без того напугана! — спорит с ним фельдшер в куртке работника скорой помощи.
— И что? Звоните отцу, бабушкам — кому угодно!
— Нет никого!
— Я здесь, — озвучиваю, когда подхожу ближе. — Со мной вы разговаривали по телефону.
— Слава Богу, — выдыхает фельдшер и машет рукой в сторону коридора. — Вы ещё успеете. Я пригляжу за девочкой.
Киваю и догоняю каталку. Грузовой лифт распахивает свои дверцы, и медсестра закатывает мою сестру внутрь. Вхожу следом и с болью смотрю на залитое кровью лицо сестры. Её глаза закрыты. Я не знаю слышит она меня или нет.
— Света, — зову и касаюсь пугающе холодной руки.
От моего прикосновения сестра приходит в себя и приоткрывает глаза.
— Андрей… — произносит слабым голосом. — Ты не улетел…
— Нет. Я здесь. Не разговаривай. Береги силы.
— Андрей… Лера…
— С ней всё хорошо. Не переживай.
— Я хочу, чтобы ты пообещал мне, что позаботишься о ней…
— Конечно, позабочусь.
— Не отдавай её в детский дом… Пожалуйста… Пообещай мне… — требует, хотя я вижу, как тяжело ей говорить.