Тар согласно кивнул и зашел в портал. Сообщать о проваленном
задании заказчику он тоже не торопился. Сначала отдых, а уж потом и
контракт разорвать можно.
Загор, мысленно уже выбирающий между рыжими и светловолосыми
утешительницами, шагнул следом за напарником.
Обернуться никто из них даже и не подумал. Хотя сделай они это,
сильно удивились бы. Ибо наверху, в самом последнем окне темной
башни, полыхнуло алое зарево.
Глава 1
– Инга Валерьевна! – Голос профессора Стравинского
застал меня на пороге лаборантской. – Как хорошо, что вы еще
здесь!
Угу. Кому хорошо, а кому и не очень. Вот уже по оживленному тону
старичка понятно: хочет нагрузить очередной внеплановой
работой.
Нет, свою профессию я, конечно, любила. Но не настолько, чтобы
опять полночи переводить очередную «сверхважную» стопку статей по
археологии от наших коллег из какой‑нибудь Индии. Статьи вполне и
до завтра подождать могут, а домой хочется уже сейчас.
И пусть меня там никто не ждет. Время‑то уже почти девять
вечера, а за окном – темень и холодрыга.
Мысленно с досадой помянула тот момент, когда впервые
согласилась задержаться и помочь профессору. Это было около года
назад, когда после института я только‑только устроилась лаборантом
в экспертную лабораторию при музее. Должность не хлебная, однако с
перспективой. Три года стажа плюс хорошее впечатление,
произведенное на начальство, – и место младшего научного
сотрудника, считай, в кармане. Разве плохо для того, кто решил
посвятить себя науке?
Вот я и старалась производить хорошее впечатление, выполняя свои
обязанности со всей тщательностью и старанием. Профессор остался
доволен. Даже более того, прознал о моих планах и любви к
археологии. И, не иначе как почувствовав родную душу, решил взять
надо мной шефство. Правда, специфически: загружая кучей
непрофильных, но важных для него вещей. Зачем? А для всестороннего
развития. Ибо «вы просто обязаны стать блестящим специалистом,
голубушка»!
Причем с каждым разом для этого «всестороннего развития»
приходилось задерживаться все дольше и дольше. В последний раз с
переводом вообще вот полночи просидела.
И несмотря на все уважение к Стравинскому, это начало изрядно
напрягать.
– Слушаю, Вениамин Игоревич, – с дежурной улыбкой
обернулась я к старику, твердо решив на этот раз под каким угодно
предлогом отказаться от любой его просьбы.