Такой реакции Рейли от турка не
ожидал – он в два прыжка подскочил к нему, схватил его за грудки и
тряханул по-военному так, что у того мелочь высыпалась из
карманов.
-Послушайте Вы, - зашипел он в лицо
англичанину. – Это у Вас на Западе принято все продавать и
покупать. За желтого дьявола Вы уже давно просватали и совесть, и
порядочность. Поймите, наконец, что не везде все так мерзко, как
рядом с Вами. Вы подобно Мидасу превращаете в неживое золото все, к
чему прикасаетесь, но никак не можете понять, что счастья от этого
Вам послано будет куда меньше, чем хотелось бы… Сложно даже
сказать, чего в Вас больше – английского или еврейского! А, Шломо?
Кажется, так Вас звали в прошлой жизни, господин Розенблюм?..
…Николай и Фузаил-Максум на глазах
всей Бухары пили чай в чайхане недалеко от базара, причем солдата
нисколько не заботило то, что они находятся в центре внимания.
Басмач оказался на редкость интересным собеседником, да еще и
умудренным опытом, так что Николай, можно сказать, даже получал
удовольствие, общаясь с ним. Джамиля крутилась где-то неподалеку и
не сводила с сержанта влюбленных глаз. Встречаясь взглядами, они не
могли скрыть своего неподдельного счастья.
Какой-то человек подбежал к ним и,
перегнувшись через невысокую ограду чайханы, прокричал Фузаилу:
-Bosh sahifa borib. Skoree,
qashshoqlik yo'q.
-Nima bo'ldi? – переспросил
Фузаил.
-Mening elchisi Plohoy. Fuza-aka, minib olg'il![1],
- отмахнулся тот и исчез.
Фузаил выскочил из чайханы, запрыгнул
на коня и поскакал.
-Что случилось? – спросил Николай у
Джамили.
-Этот человек сказал, что дома что-то
случилось. Я волнуюсь, надо срочно ехать с отцом.
-А что случилось? Почему он не
сказал?
-Посол, что приносит плохие вести, у
нас не в почете. Что же ты сидишь, поехали скорее!
Они вдвоем выбежали из ворот базара,
схватили чью-то лошадь, и, пока нерадивый хозяин тщетно силился
догнать их, ускакали в сторону холма, на котором жил
Фузаил-Максум.
Уже проскакав несколько метров,
увидели они, что холм объят пламенем, а к небу вздымаются черные
едкие столбы. Все стало понятно…
Зрелище на месте было куда ужаснее.
Люди выскочили из домов и только молча смотрели, как пламя
уничтожает постройки, деревья, сады, губит скот, дотла выметая
исконных хозяев с их же земли. Дикость картины усугублялась еще и
невозможностью потушить пожар – при такой температуре и разносимый
горячим ветром пожар был практически неподконтролен. Единственное,
что спасало Бухару от его угрозы- это расстояние.