Кикимора, притаившаяся в тени, тоже наблюдала за происходящим. Её тонкие пальцы перебирали прядь мокрых волос (и когда успела искупаться), а глаза, холодные и внимательные, следили за каждым движением Светозара. Она заметила, как он изменился. Раньше в нём была хоть капля смирения, хоть тень прежнего достоинства. Теперь же он стал злее, резче, словно внутри него что-то сломалось. «То ли плен его так изменил, вою не пристало в клети сидеть, — размышляла и кикимора о том же, о чём думал и Прошка. — То ли душа его почернела, пока у Пекельного владыки гостил, может, кто из бесов соблазнился чем? Эти могут. Но кто-то знает...»
Она вздохнула. «Тёмные времена настают, видать, — подумала она, — и тёмные люди в них править станут».
Светозар тем временем стоял у борта, глядя на воду. Он чувствовал на себе взгляды, но не оборачивался. В его душе бушевали противоречивые чувства: гнев, обида. Он знал, что меняется, но не мог остановить это.
— Ладно, — пробормотал он себе под нос, — доберусь до Искоростеня, а там видно будет. К Беловиду схожу, он разберётся.
С тем и успокоился. Но три дня относительного спокойствия закончились так же внезапно, как и начались. Они уже вошли в Итиль, когда Светозар снова дал волю своему дурному нраву. На этот раз его гнев обрушился на самого Эгиля.
— Ты, пользуясь глупостью бабы, голову ей задурил! — кричал Светозар, его голос звенел, как натянутая тетива. — За моей спиной невесту у союзника увести решил! Не пущу я вас больше через свои земли, слышишь? Никогда!
Эгиль, стоявший на палубе, медленно повернулся к князю. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах загорелся холодный огонь.
— Что ты несёшь, князь? — спросил он, его голос был тихим, но в нём чувствовалась тихая ярость. — Ты сам не понимаешь, что говоришь.
Но князь уже не слышал. Злоба, как волна, захлёстывала его разум. Он чувствовал, как кровь приливает к лицу, а руки сами тянутся к мечу. Тронув тот, снова раскричался.
— И меч мой, Харалуг, увести хочешь, да? — заорал он, уже почти теряя контроль. — Не бывать этому! Никогда!
Эгиль вздохнул. Он понимал, что словами тут не поможешь. Его терпение лопнуло.
— Гребцы, к берегу! — скомандовал он, не отрывая взгляда от князя древлян. — Пристаём.
Драккар медленно направился к берегу. Светозар, всё ещё кипя от ярости, не сразу понял, что происходит. Но когда они пристали, северянин шагнул вперёд.