- Неожиданно, то скромный каперанг и вдруг БАХ и «дважды
адмирал».
- Всё правильно, НАШ Николай крайне ценит ваше участие в
операции по «стреноживанию» германского линейного крейсера, ведь не
«захромай» тогда «Мольтке» как знать, куда бы устремилась эта
шустрая парочка. Зажали бы эскадру, пользуясь преимуществом в
скорости и начали чихвостить концевые броненосцы, одна
«Императрица» не справилась бы, а так выиграли время, теперь к
«Императрице Марии» добавились «Екатерина Вторая» и «Николай
Первый», можно начинать операцию по овладению Босфором. Кстати,
ваши добровольцы начали отпрашиваться с эскадры, собираются чинить
старый номерной миноносец и на нем первыми ворваться в пролив.
- Знаю, дурь молодецкая. Хочется ребятам повоевать под своим
флагом, честолюбивы и это радует. Да, скажите, Николай Оттович,
только откровенно. Как дела со штурмовыми частями обстоят? Не
подведут солдатики? Сумеют десантироваться, не дрогнут?
Адмирал помрачнел.
- И до вас слух дошёл о прокламациях, появившихся в казармах
Морской дивизии, за мир без аннексий и контрибуций?
- Да, слышал такое.
- Чёртовы агитаторы! На кораблях эта зараза хоть и появляется
время от времени, но успеха не имеет. А солдат, вчерашний
крестьянин, страшно ему грузиться на пароход и переть на турецкий
берег, пушками утыканный. Там листовки имеют успех. Но когда
прикажут, пойдут, куда денутся.
Ах, да, Ленин и ЗДЕСЬ Ленин и также «работает»
марксистом-теоретиком, хоть брата Сашу и не повесили. Видимо, коль
написано на роду вождём мирового пролетариата стать, будет
стремиться к тому Ильич во всех альтернативных реальностях, ни за
что не успокоится. Если только не «спрофилактировать» загодя
неистового революционера…
Глава 3.
Хлопоты, связанные с производством в адмиральский ли чин, в
генеральский, для военного человека всегда приятны. Тут и мундир
пошить, вернее «построить» необходимо, и визиты нанести «нужным
людям», поблагодарить за карьерный рост, и найти время «благодарных
подчинённых» принять, выслушать их уверения в совершеннейшем
почтении. Много хлопот, по большей части приятных. Но не в моём
случае, памяти то Витя Колчак ни хрена не оставил, выручал лишь
обнаруженный в сейфе дневник «донора», где Виктор Васильевич чётким
мелким почерком излагал события произошедшие за день и планы на
день завтрашний. И итог обязательно подбивался, что исполнено, над
чем надо в будущем поработать. Как и Колчак в иной реальности,
который Александр Васильевич, Виктор оказался квалифицированным
минёром, высоко ценимым в Российском императорском флоте. Ну а что,
заканчивал В.В. Колчак в Санкт-Петербурге Морской Корпус, с
большинством старших офицеров и адмиралов Черноморского флота
знаком-перезнаком, всем представлен, наверняка со многими выпивал.
А это хреново, не амнезию же имитировать, дескать, сверзился с
верхней палубы, очнулся – тут помню, а тут не очень. Хорошо,
оказался Виктор Васильевич педантом страшным, возит с собой не
только «текущий дневник» - за 1916 год, но и ещё 24 толстенные
тетради. С юных лет, с десяти годочков Витя фиксирует наиболее
важные события в жизни происходившие, что очень и очень здорово.
Три последние по написанию «дневника-годовика» дали массу полезной
информации по «текущему моменту». Даже краткие, слов в 5-7
характеристики офицеров дипломатической миссии, параллельно
составляющих экипаж вспомогательного крейсера «Константин»
наличествуют! Русское Тихоокеанское Королевство государство
компактное, что сказывается и на штатном расписании, - «лишних»
должностей нет, а вот совмещение функционала всемерно
приветствуется и поощряется. Колчак не только знающий минёр, но и
ведёт разведку, занят и по дипломатической части и
благотворительности не чужд, от Красного Креста организует помощь
доблестной российской армии, особенно попавшим в плен солдатам и
офицерам. И даже с баронессой Рейнгардт, почтенной вдовой шуры-муры
крутит. Инесса Рейнгардт возглавляет какой-то женский кружок
вспомоществования семьям фронтовиков и не далее как за двое суток
до «переброса» в дневнике Виктора помечено: «бар.Р-т\250 руб России
на нужд\общ»…