- Доверьтесь мне, Анастасия.
Однажды я уже доверилась – и горько пожалела об этом.
- А ты чо, дядя, ее юрист? Это тобой она меня вчера пугала? – цедит мажор, а сам тушуется под злым Мишиным взглядом и на всякий случай пятится к двери.
- Так точно, адвокат, - сдержанно ухмыляется Демин и забирает смартфон последней модели из трясущихся, тонких рук парня. – Елисей Андреевич, здравствуйте, - бодро выпаливает в трубку. – Вас беспокоит… Как? Узнали по голосу? Значит, не быть мне богатым, - равнодушно хмыкает.
Миша никогда не был помешан на богатстве. Деньги его интересовали не как сама цель, а как средство для ее достижения. Имея собственные накопления и счета, что оставили ему родители, он вел аскетический образ жизни, скитался по съемным квартирам, почти ничего не имел на берегу. В основном же, посвящал себя службе родине. Крейсер был его домом, команда – семьей. Наверное, за семь лет многое изменилось, если сейчас Демин известен как бизнесмен, а не как офицер флота.
С каждым новым фактом его биографии я все больше убеждаюсь, что не знакома с этим Мишей. Я любила кого-то другого. Но в то же время рядом с ним сердце бьется, как и раньше.
- Нет, не переживайте, с вашим младшим сыном все отлично. Никаких претензий у меня к нему нет. Тренировки не пропускает, всегда собран и серьезен. Мужик растет. Да-да, - сдержанно смеется Демин в унисон с довольным хохотом Антоновского. Сложно разобрать, что он отвечает Мише, но общаются они доброжелательно, как старые товарищи. - Возраст – дело наживное, для тринадцати лет ведет себя ваш Алексей достойно. Скажу больше, он подает большие надежды в спорте. Планирую отправить его на чемпионат по самбо. Готовьтесь, папа.
Застыв, как два каменных изваяния, мы переглядываемся с Максимом. Судя по его растерянному выражению лица, он тоже не понимает, что происходит. Ясно лишь одно – маятник запущен, и от этого разговора зависит, в чью сторону он качнется.
- Однако ваш старшенький огорчил. Так точно, познакомились сегодня, - исподлобья стреляет взглядом в Максима, а тот бледнеет и едва не падает замертво, словно настоящую пулю поймал. - Девушку хорошую обижает, старшим хамит. Не по-мужски как-то. Его бы на службу…
Мажор вздрагивает, икает и вжимается спиной в дверь. Смотрит на меня в поисках поддержки, но я молчу, скрестив руки на груди. Миша прав, и я могу подписаться под каждым словом, вплоть до предложения о службе. Принимаю его сторону, как в старые добрые времена. Словно мы и не расставались. Он защищает меня, я стою за его спиной, обеспечивая надежный тыл.