Горящая земля - страница 15

Шрифт
Интервал


– Я возьму триста человек, – ответил я Гизеле.

– Всего-то?

– У Альфреда достаточно людей, а я должен оставить тут гарнизон.

Гизела вздрогнула.

Она снова была беременна и вскоре могла разродиться. При виде моего обеспокоенного лица жена улыбнулась.

– Я выплевываю детей, как косточки, – успокаивающе проговорила она. – Сколько времени уйдет на то, чтобы убить людей Харальда?

– Месяц? – предположил я.

– Я успею родить, – сказала она, и я прикоснулся к амулету в виде молота Тора на шее.

Гизела, улыбнувшись, снова попыталась меня успокоить:

– С родами мне везет. – Это чистая правда.

Ее роды проходили довольно легко, и все три наших ребенка выжили.

– Ты вернешься и найдешь нового плачущего младенца, что приведет тебя в раздражение.

Я усмехнулся и подтвердил, что так оно и будет, после чего вышел на террасу, раздвинув кожаные занавеси.

Было темно. На дальнем берегу реки светилось несколько огней – там, где крепость охраняла мост, – и в воде отражалось дрожащее пламя. На востоке в прорехе между облаками появилась розовая полоска. Река бурлила, прорываясь под узкой аркой моста, но в остальном в городе стояла тишина. Время от времени лаяли собаки, с кухни порой доносился смех.

«Сеолфервулф», пришвартованный в доке рядом с домом, поскрипывал под легким ветерком. Я бросил взгляд на берег ниже по течению, туда, где поставил на окраине города небольшую башню из дуба. На этой башне день и ночь вели наблюдение, высматривали увенчанные головами чудовищ суда, явившиеся атаковать лунденские пристани. Но на вершине башни не пылал предупреждающий огонь. Все было спокойно.

Датчане в Уэссексе, но Лунден пока отдыхал.

– Когда все закончится, – донесся голос Гизелы из дверного проема, – может, нам стоит отправиться на север?

– Да, – согласился я.

Потом повернулся и посмотрел на ее красивое длинное лицо и темные глаза. Гизела была датчанкой и, как и я, устала от уэссекского христианства. Человек должен иметь богов, и, может быть, есть какой-то смысл в вере в единственного бога, но зачем выбирать такого, который слишком любит бич и шпоры? Христианский Бог не стал нашим богом, однако нам приходилось жить среди народа, боявшегося его и осуждавшего нас за то, что мы поклоняемся другому божеству. Но я принес Альфреду клятву верности, поэтому оставался там, где он требовал.