Макрон жестом подозвал подавальщика.
– Что угодно, господа? – спросил юнец, с виду большой проныра, с любопытством поглядывая на доспехи и снаряжение и явно думая, как бы содрать с центурионов побольше.
– Кувшин самого дешевого вина. Две чаши. И побыстрее.
– «Быстро заказали, мигом обслужили», – улыбнулся юнец. – Таков наш девиз.
– Здорово, – буркнул Макрон, подняв на него глаза. – Только если без девизов и прочей болтовни, то получится еще быстрее.
– Э… Да, наверное. Я сейчас.
Прислужник умчался, а Макрон снова обернулся к другу. Тот с отсутствующим видом уставился через заполнявшую Форум толпу дальше, на сурово возвышавшийся Палатин и дворец. С того момента, как они покинули кабинет прокуратора, Катон не вымолвил ни слова. Молчал он и сейчас.
– Веселее, парень, – промолвил Макрон, похлопав его по руке. – Вино уже заказано.
Катон повернулся и встретился с ним взглядом.
– У меня нет должности, почти не осталось денег, а теперь, оказывается, еще и могут казнить в самом скором времени. Ты и правда считаешь, что чаша дешевого вина способна мне помочь?
Макрон пожал плечами.
– Ну, хуже от нее тебе в любом случае не станет. Как ни крути, а вино – это лучший способ заставить вещи казаться лучше, чем они есть на самом деле.
– Тебе, конечно, виднее, – пробормотал Катон. – За последние три месяца ты вылакал столько, что хватило бы свалить с ног целую армию.
Вернувшийся прислужник со стуком поставил на деревянную столешницу перед центурионами две чаши самнитской работы, наполнил их из кувшина, после чего, с показной услужливостью поставив на стол и его, осведомился:
– Слыхали новость?
Макрон и Катон повернулись к нему с раздраженными физиономиями, всем видом давая понять, что лучше бы ему заткнуться да поживее от них убраться. Однако отделаться от юнца, рассчитывавшего поживиться, было не так-то просто. Прислонившись к крепкому деревянному столбу, служившему опорой для трех этажей, находившихся над таверной, он с заговорщическим видом объявил:
– Порций вернулся в город.
– Порций? – Макрон поднял бровь. – Кто он, на хрен, такой, этот Порций, и с какого перепугу его возвращение должно меня интересовать?
Юнец покачал головой, явно показывая, что удивлен подобным невежеством, да еще и со стороны армейских командиров.
– Он всего лишь лучший колесничий, когда-либо участвовавший в гонках за «синих». Общепризнанный фаворит сегодняшних состязаний: с упряжкой управляется так, словно родился с вожжами в руках. Я вам вот что скажу, – он подался к ним ближе, – сделав сегодня правильную ставку, можно сорвать хороший куш. И я готов вам в этом помочь.