– Еще нет. До тех пор, пока ты и твоя компания не согласитесь разобраться с этим, как мужчины.
– Разобраться с чем, центурион?
Голос донесся из дверного проема, ведущего в темный коридор. Макрон и Катон обернулись, но увидели лишь смутную, в тенях, фигуру. Говоривший выдержал паузу, потом продолжил:
– Ну и ну, до чего, однако, мир тесен! Надеюсь, ты согласен с этим, центурион Макрон?
– Вителлий, – выдохнул Макрон.
– Он самый.
Издав легкий смешок, Вителлий выступил вперед, на свет. Преторианцы вскочили так стремительно, что лавка, которую они оттолкнули, заскрежетала по полу.
– Но я предпочел бы слышать, как ты обращаешься ко мне не по имени, а сообразно чину: мне не по нраву, когда нарушают субординацию. Ты, наверное, это помнишь.
– Так точно… командир.
– Вот-вот. Точно.
Вителлий смерил центуриона холодным взглядом, после чего в четко рассчитанный момент на его губы вернулась улыбка.
– Но как я понимаю, ты хотел поговорить со мной. Из-за происшествия с моей повозкой.
– С твоей?
Катон удивленно поднял брови.
– Да, с моей. Привет и тебе, центурион Катон. Рад видеть вас обоих, как в старые времена. Нам непременно нужно выпить. Хозяин!
– Да, почтеннейший.
– Подай вина, самого лучшего. И три кубка. Настоящих кубка, понял?
– Да, почтеннейший.
Вителлий махнул рукой своим охранникам:
– Оставьте нас наедине. И проследите, чтобы моей беседе с друзьями никто не помешал.
Преторианцы салютовали ему и пересели за другой стол неподалеку, но не настолько близко, чтобы это позволило им подслушать разговор их господина с центурионами.
– Прошу садиться, – молвил Вителлий, указывая на освободившиеся места.
Макрон покачал головой.
– Спасибо, командир, но…
– Никаких «но», центурион. Садись. Оба садитесь.
Помедлив достаточно долго, чтобы показать свое нежелание, центурионы все же сели. Вителлий с ехидной улыбкой устроился напротив. Подоспевший трактирщик принес вино, поставил на стол, наполнил им три серебряных кубка и удалился, чтобы не мешать беседе. Первым заговорил Макрон.
– Что ты здесь делаешь, командир?
– Еду к месту нового назначения.
– Назначения? – Макрон нахмурился. – Значит, ты вернулся на военную службу. И трибуном какого легиона ты будешь теперь?
– Трибуном? – Вителлий взглянул на него с удивлением. – Почему ты решил, что я остался в прежней должности? За прошедшее время я многого добился, благо мне покровительствует сам Клавдий.