А спустя мгновение меня уже обнимал Седрик, с поразительной скоростью пересевший с кровати на подлокотник моего кресла.
– Ну-ну, – прошептал он, гладя меня по волосам. – Успокойся, Трикс. Ничего не бойся, пока я с тобой.
Я прижалась к нему. Было так приятно просто сидеть рядом, чувствуя, как наши сердца бьются в унисон.
– Значит, твое видение встревожило Себастьяна настолько, что он решил, будто моего участия в деле окажется недостаточно? – поинтересовался Седрик, рассеянно поглаживая меня по плечу.
– Угу, – буркнула я, млея от удовольствия. Еще никогда я не чувствовала себя настолько уютно и защищенно.
– Полагаю, ты не имеешь никакого понятия, зачем Себастьян приставил к тебе Янора, – скорее утвердительно, чем вопросительно протянул Седрик.
Я все же кивнула, подтверждая его слова. Говорить сейчас совершенно ничего не хотелось.
– Странно. – Седрик легонько поцеловал меня в макушку. – Не понимаю, чего добивается Себастьян. Зачем он отправил нас в эту глухомань? И с какой стати приставил к тебе самого Янора Кровавого? Если дело настолько серьезно, то почему нельзя было сразу рассказать, что или кого именно мы должны тут отыскать?
– Кстати, почему Янора называют Кровавым? – полюбопытствовала я. – Вроде бы такой любезный человек. Внешность, конечно, у него та еще. Но зато вежливый и обходительный.
– Он ведь участвовал в твоем похищении, – напомнил мне Седрик. – И помогал Себастьяну устроить ловушку на твоего отца.
– Я на него не сержусь, – честно ответила я. Подумала немного и лукаво добавила: – И могу напомнить, что ты тоже был в том лесу и тоже наблюдал за тем, как Аннет меня едва не спалила заживо.
Седрик что-то недовольно пробурчал, не найдя, что ответить на столь резонное возражение.
– Впрочем, на тебя я тоже не сержусь, – легкомысленно заключила я. Отстранилась немного и строго взглянула на жениха. – Но это не повод уходить от прямого вопроса! Ты же знаешь, что я в курсе всех твоих уловок. Итак, почему Янору дали это жуткое прозвище?
Нежелание Седрика отвечать явственно читалось в его глазах, потемневших от волнения. Я насупилась, уже готовая обидеться на столь вопиющее проявление неуважения, как он решился. Набрал полную грудь воздуха, словно перед прыжком в ледяную воду, и выпалил:
– Потому что долгое время он был королевским палачом.