– И ты тоже влип, брат, – прошептал Джей, расплываясь в довольной улыбке при взгляде на изображение Всадника Торговца. Принца согрела мысль о том, что друга приобщили к пророчествам. Входить в историю в обществе угрюмого воителя Нрэна казалось проказливому богу воров весьма прискорбным.
– Влип? Во что? – недоуменно переспросил Рик, но, сунув нос в картинки, забыл свой вопрос. – Ты только погляди, это же ты и я, – недоверчиво помотал головой рыжий и невольно поморщился от резкой боли, неожиданно пронзившей висок.
– Ага, – радостно подтвердил вор.
– Мы явились сюда на поиски собственных портретов руки картежника Либастьяна? Что-то не припомню, чтобы я этому безумному типу позировал, – уточнил бог магии, изо всех сил старающийся разгадать шараду: почему они с братом нарисованы на старинных пластинках со столь странными надписями. Но ничего не получалось, к тому же нежданно нагрянувшая головная боль затухала очень медленно и неохотно. Но загадки загадками, боль болью, а возмутиться Рик все-таки сумел:
– И за какие такие заслуги ты целый Туз, а я только Всадник?[2]
– А Джокеры знают, – пожал плечами Джей и, словно только что вспомнив о существовании пленницы, обратился к матушке Рансэни: – Откуда у тебя эта шкатулка, ведьма?
Старушка, внимательно наблюдавшая за богами и успевшая понять, что они нашли то самое «нечто», которое искали, а значит, смерть может пройти стороной, только вздохнула:
– Сожалею, ваши высочества, но знаю я маловато. Признаться, до сих пор считала, что ларчик пуст. Наверное, он из вещей-хранителей, которые не каждому показывают свое содержимое. Ларец в последней поездке купил мой агент на аукционе в Сиратоне соединенным лотом вместе с зажигалкой, десятком вышитых платков и часами. Его заинтересовали именно часы с гравировкой, поэтому пришлось заплатить и за остальные предметы. Но откуда эти вещи поступили на Сиратонский помост, я не знаю.
Джей недоверчиво фыркнул и снова начал прикидывать, а не освежит ли пара-другая порезов память склерозной старушенции. Но вмешался Рик, поневоле встав на сторону бедной запуганной лавочницы:
– Она права, братец, Сиратон – один из немногих легальных аукционов, балансирующих на грани закона. Предметы, поступившие туда, не проходят тщательной проверки через Каталоги сокровищ, и покупателям не сообщается об их прежних владельцах ровно ничего, даже названия мира. Но зато там можно встретить по-настоящему ценные вещи и приобрести их за ничтожную цену. Мелиор от Сиратона в восторге. Аукцион в этом мире – одно из немногих событий, способных заставить его оторвать высокородную задницу от кресла. Если он не присутствует там сам, то посылает агентов.