Даже не замечаю, как Лусине начинает убирать со стола в гостиной, как наконец уходит домой.
Замыкаюсь в себе, даже не вытираю струящиеся по щекам слезы.
И вдруг через приоткрытое окно слышу, как к дому подъезжает машина. Хлопает калитка, затем входная дверь.
— Рита, ты где? — зовет Арнак из прихожей.
Сердце делает тройное сальто, так радо появлению мужа.
Да уж, у меня определенно шалят гормоны. Но по крайней мере с выработкой окситоцина никаких проблем, потому что я безумно люблю своего мужа.
Хочу бежать к нему, обняться, заглянуть в глаза, получить поцелуй.
Но не бегу.
Ведь непонятно, с чем он пришел. Вдруг ка-а-ак попросит развод…
3. Глава 3. Как это случилось
Маргарита
Как самая последняя трусиха на свете, я сжимаюсь в комочек, укрываюсь пледом. Меня знобит, хотя майский вечер довольно теплый. И дико страшно встретиться с мужем.
Но встреча неумолимо приближается.
Не получив моего ответа, Арнак идет из прихожей прямиком в гостиную. Я слышу его приближающиеся шаги, и хочется накрыться пледом с головой, а лучше забраться под диван. Не выдержу его разочарованного взгляда, а он наверняка сейчас жутко разочарован во мне.
— Малыш, ты что тут прячешься? — спрашивает муж.
А я не могу ему и слова сказать.
— Рита? — Он еще больше напрягается. — С тобой все в порядке?
И тут меня пробивает. Скидываю плед, швыряю в мужа скомканными и мокрыми от слез бумажками с анализами, кричу:
— Не-е-ет… Со мной не все в порядке, как видишь! Я практически бесплодная, если верить вот этому!
Муж наклоняется, собирает потрепанные бумажки, складывает их на кофейный столик.
А я швыряю в него пледом и рыдаю уже чуть ли не навзрыд:
— Видишь, какая тебе бракованная досталась…
Арнак выпрямляется, шумно вздыхает, громко отвечает:
— Вы с матерью сегодня как с цепи сорвались. Одна рыдает, другая рыдает.
— Она еще и плакала? — Я издаю смешок сквозь слезы. — Типа ах, какая у тебя дрянная жена, Арнак. Так было дело? Разводись с ней скорее, разводись…
Вижу, как у него на скулах играют желваки.
— Я сказал, прекрати, — цедит он.
А я не могу прекратить. Меня несет все дальше и дальше.
Обиженным донельзя голосом спрашиваю:
— Ты теперь со мной разведешься, да? После этого…
— Не мели чушь! И вообще, придержи язык за зубами, женщина… — Он говорит это строго, даже резко.
И я затыкаюсь, потому что не умею спорить с ним открыто, хотя делается жутко обидно, что он второй раз за сегодня затыкает мне рот.