Расим полностью сосредотачивается на мне, его взгляд пронзает насквозь. Я стараюсь не встречаться с ним глазами. Его спокойствие ещё больше выводит меня из себя. Ни тени сожаления или вины незаметно на его лице. Он ведёт себя так, будто я причина наших конфликтов.
— Поехали, столик ждёт нас, — говорит он ровным голосом.
Я резко поворачиваюсь и смотрю на мужа с яростью. Как он может быть таким спокойным? Для меня это катастрофа, а он делает вид, что ничего не случилось.
Из меня непроизвольно выходит:
— Да пошёл ты! — шиплю я, получается даже как-то злобно.
— Лиля, я сейчас всё стерплю, потому что проебался перед тобой. Но прошу не переходить границы. И лучше сейчас поехать со мной в спокойной и цивильной обстановке поговорить.
Вырываю свою руку из его хватки.
— Да, поговорим: о разводе и алиментах, — язвлю мужу.
— Об этом тоже...
— Папочка! — перебивает Расима подбежавшая дочь. Она врезается в его ноги, а он в ответ поднимает Карину на руки.
— Доченька. Как провела сегодня день?
Расим из хладнокровного превращается в любящего папочку. Чего-чего, но Сафиуллин обожает дочь. Это у них взаимно. Карина — папина дочка и вьёт из отца верёвки. А тот только этому и рад, тая перед ней лужицей. Она даже больше похожа на папу, и со мной у неё общее только цвет волос.
Ох, как мне сейчас больно наблюдать за ними. Он не только меня предал, но и свою дочь. Я не представляю, как она отреагирует на новость о другой семье Расима и тем более о наличии ещё одного ребёнка. Может, в силу её возраста, она особо ничего не поймёт и очень надеюсь, не почувствует ту боль, которую испытываю я.
— Мы с дедушкой и бабушкой играли.
— Здорово. Расскажешь мне потом? Мы сейчас с мамой съездим в одно место и вернёмся, ладно?
Доченька послушно кивает, но явно не в восторге от папиных слов. Расим её спускает с рук и просит бежать к бабушке с дедушкой, пообещав, что скоро приедем.
Я смотрю на супруга, полная отвращения. Расим продолжает играть роль заботливого отца, как будто ничего не произошло. Мне хочется высказать ему всё, что накопилось в душе, но я сдерживаюсь ради Карины. Не хочу, чтобы она видела наши ссоры и скандалы.
— Ты отвратителен, — шепчу я, стараясь, чтобы мои слова не услышал никто, кроме Расима. — Как ты можешь так спокойно разговаривать, зная, что разрушил нашу семью?