Посмотрев туда, я начал выискивать Волдеморта, а это явно был
он. Но никого похожего не было. Впрочем, заявись он во всем своем
лысом величии, криков бы было...
"Лысом величии?" — продолжила мысль с явной насмешкой.
Присматриваясь к каждому в ложах, я не мог понять, на кого мне
смотреть, многие из людей смотрели на меня.
"Правее на два ряда, еще, еще правее. Во-о-от".
Я ошеломленно уставился на черноволосого мужика, помладше
мистера Уизли. Он, усмехаясь, смотрел на меня, свободно стоя с
другими волшебниками, которые разговаривали или смотрели в зал.
Что-то в нем было знакомое. Что же это?
"Да, что же это? Где ты мог видеть мою родную внешность?" —
спросил... Волдеморт?
Смотря ему в глаза, я вспомнил. Тайная комната, василиск, Том
Реддл, дневник. Дневник, пробитый клыком василиска, и
развоплощенный дух.
Я открыл рот и заорал... бы — если мог издать хоть какой-то
звук; от боли, от сильнейшей боли, шрам как будто раскалился, аж в
глазах потемнело.
"Вот, значит, как, — сказал Волдеморт через некоторое время,
когда вся сцена с тайной комнатой прошла перед моими глазами. —
Дневник уничтожен. Кто-то понесет за это наказание. Ты смог
справиться с василиском в двенадцать лет. Это впечатлило бы меня,
не будь это чистым везением".
"Но, как же... — подумал о его внешности я. — Оборотное зелье ?
Хотя нет, где бы он нашел кого-то, похожего на себя?"
"Я один из величайших магов своего времени, неужели ты думаешь,
мне трудно сменить внешность? — ответил на мою мысль Волдеморт. —
Это только в виде духа я был... без сил. Сейчас я восстал, как тот
самый феникс, который тебе так нравится. Ха-ха-ха..."
Смех внутри вашей головы, это странно... и очень больно, скажу я
вам.
"ИДИ... ПРОЧЬ... ИЗ... МОЕЙ... ГОЛОВЫ..." — подумал я, пытаясь
что-то сделать, как-то воздействовать на вторженца.
Мужчина в ложе вдруг потряс головой и усмехнулся мне, но больше
никаких чужих мыслей у меня в голове не возникло. Он отвел взгляд
от меня и посмотрел в сторону судей.
Неясно, он сам ушел или у меня что-то получилось. Сдается мне,
что скорее первое, чем второе.
Пока я витал в своих мыслях, судьи собрались и пригласили к
своему столу женщину.
— Амелия, прошу вас, — сказал один из судей.
Женщина с моноклем подошла к столу, взяла молоток и постучала по
какой-то дощечке. Получилось громко. Зал начал затихать.