- Да ты живучий, Беляк... – Он глумливо улыбнулся и оперевшись
на парту наклонился вперёд, – А может у тебя несколько жизней как у
кошки? Надо будет тебя в следующий раз к рельсе привязать.
Не раздумывая ни секунды, Александр несколько раз с хрустом
воткнул перо в руку парня, а потом, поймав шею ладонью, шмякнул
лицом об стол, размозжив нос в лепёшку.
Воющий от боли подросток завалился спиной на парты и, круша
мебель, начал кататься по полу. А Александр аккуратно вытерев со
стола кровь промокашкой, вытащил искорёженное перо, вставил новое
и, распаковав чернильницу, осторожно макнул кончик пера в
фиолетовую жижу.
Моторных навыков предыдущий владелец тела не оставил, да и не к
чему это было. Точный глазомер, опыт и тридцать лет занятий боевыми
искусствами бывшего полковника могли справиться и не с такой
проблемой.
Писать чернильной ручкой оказалось неожиданно забавно. Перо
должно было скользить, едва задевая поверхность, но не прижиматься
к ней, потом что тогда острый металл сразу начинал рвать бумагу и
оставлять кляксы.
Забежавшие на шум воспитанники увели пострадавшего, стали
ставить парты и поднимать с пола разбросанные вещи, а перед
Александром нарисовался новый визитёр.
- Не перегнул?
Словно строчки из досье всплыло «Николай Борцев – «Борец»
заводила в компании комсомольцев»
- Тебя связанного бросали в реку? – вопросом на вопрос ответил
Александр. – Если ещё раз подойдёт, будет жалеть до конца жизни. До
весьма скорого конца…
- Странный ты Беляк. То терпел всё это время, вроде как и
драться не умел, а теперь вдруг – здрассьте вам! – начал всех
плющить… – Борцев-Борец, внимательно посмотрел на Сашу, – Что-то
случилось?
- Да вот, то и случилось… – Александр, наконец, закончил рисунок
пером, и поднял глаза, – Борец,они ведь не шутили. Они меня и
вправду убить хотели. Я и выжил-то случайно. А теперь – всё. Игра
закончилась, и начинается жизнь. А в жизни я и не таких
актировал…
Белов улыбнулся, и от этой улыбки у комсомольского заводилы на
голове зашевелились волосы. Он тряхнул головой, точно отгоняя от
себя страшное видение, и провел рукой по лицу.
После визита Борца, к Александру больше никто не приставал, и
начался следующий урок. Литературу тем более русскую, он любил, но
преподавательница, всё та же Зинаида Михайловна, уже ни о чём его
не спрашивала, так что весь урок, Александр спокойно практиковался
в каллиграфии, выводя на задней странице тетради замысловатые
завитки, и наброски лиц сидевших рядом школьников.