[4]. Что-то там с этим генералом
нехорошее стряслось… А что? Вроде бы его после войны, того…
сактировали. Но за что? Расстреливайте, не помню!
Вот еще «например»: крупнокалиберный пулемет Владимирова. Штука
роскошная, как он устроен – примерно могу накидать, но как этого
Владимирова звали? Кстати, а боеприпасы к нему уже есть, или
как?
Белов как мог подробно описал ход войны, хотя купюр получилось,
по его ощущениям, преизрядно. На всякий случай добавил воспоминания
своего деда – офицера-фронтовика, который никогда не называл
маршала Жукова иначе, как «Жорка-мясник». Вместе с тем на всякий
случай указал успехи Жукова в налаживании дисциплины, отметил его
операцию по очистке Одессы от уголовников. Затем снова взялся за
описание оружия: автоматический гранатомет, РПГ-7 и «Муха», ПТУРСы
и вертолеты… Фамилии вертолетчиков он, слава Аллаху, помнил, благо
их и было всего две – Камов и Миль. Из глубин памяти выплыла
фамилия Грабин. Вроде бы пушки делал…
Начертил в трех проекциях «калаш», начал рисовать его изометрию
и плюнул, поняв, что тут без чертежных инструментов не
обойтись.
Написал все, что помнил по ядерному оружию. Оказалось, что его
познания совсем невелики: саму бомбу он представлял себе вполне
прилично, а вот как получить уран-235? По нулям… Только слова
«гексафторид» и «центрифуга».
Неожиданно вспомнил читанные когда-то чьи-то мемуары. И тут же
записал на отдельный лист: «Королеву и особенно Яковлеву воли не
давать! У обоих – очень скверный характер, из-за которого они не
уживаются с большинством коллег конструкторов. А с неугодными –
ведут войну, не гнушаясь никакими методами!» Подумал и добавил:
«Однако оба – талантливые люди и как конструкторы – на своем
месте».
Вот тут ему приспичило пройтись в уединенное местечко. Он
подошел к двери, осторожно ее приоткрыл… Двое здоровенных парней в
защитной форме и синих фуражках сидевших в коридоре резко
оглянулись на тихий звук и синхронно поднялись со стульев. Ближний
к двери спросил Сашу:
- Тебе чего? – И уточнил, – Чего надо?
- Мне в туалет…
Охранники переглянулись и первый коротко скомандовал:
- Пошли.
А второй, демонстративно расстегнул кобуру и предупредил:
- Смотри не вздумай удрать. Я стреляю без предупреждения и могу
в подброшенный пятак попасть.
Белов-Ладыгин испытал странное двойственное ощущение. Та часть,
которая была тринадцатилетним Сашей, очень испугалась. Аж до озноба
по спине. Другая же его часть – шестидесятивосьмилетний Александр
тихо улыбался про себя над пыжащимся, надутым словно индюк,
охранником. Если учесть, что его никто не удосужился обыскать, и
при нем был «браунинг»… Да он бы и без пистолета сактировал бы их
легко и непринужденно. Они ж дурачки, не ожидают от мальчишки
ничего страшного.