– Ты думаешь? – вскинулась Эмма.
– Ну, ты же видишь, спорить с ними точно бесполезно, а прятаться… – Любим поморщился. – Они ведь тогда решат, что их боится весь институт, и будут каждый день здесь собираться!
– Ага, а если мы пройдем мимо них, задрав нос, они сами испугаются и никогда больше ничего не будут от нас требовать, – хмыкнул Аркадий. – Пошли лучше через черный, пока кто-нибудь нас не заметил и не догадался, что мы студенты.
Словно подтверждая его слова, на одной из ведущих к ИХИ боковых дорожек показалась еще одна небольшая группка парней и девушек. Остановившись на секунду и послушав вопли еще сильнее разошедшегося оратора, они попятились назад, а потом двинулись в обход здания и скрылись за его углом.
– Вы идите через черный, а я все-таки покажу этим… – Любим мотнул головой в сторону крыльца. – Нельзя же совсем ничего не делать!
С этими словами он направился прямо на толпу митингующих, шагая достаточно быстро, но без видимой спешки и суеты. Плечи его расправились, и он, казалось, стал еще немного выше и стройнее. Налетевший порыв ветра взъерошил его черные как смоль волосы.
Устоять перед таким соблазном Эмма не смогла, да она и не пыталась.
– Любим, я с тобой! – крикнула девушка, догоняя сокурсника. Поравнявшись с ним, она взяла его под руку и зашагала рядом в том же темпе, глядя, как и он, поверх беснующейся толпы на стеклянные двери главного институтского корпуса. Аркадию понадобилось несколько секунд, чтобы принять решение и, махнув рукой и пробормотав что-то мало подходящее к такому торжественному моменту, подбежать к ним обоим и взять Эмму под руку с другой стороны.
Оставшиеся метров пятьдесят до толпы у крыльца все трое прошли не проронив ни слова и с каменными лицами. Друг на друга они не смотрели, но Веденеева крепко сжимала руки своих друзей, и все трое шагали почти в ногу, как военные на параде – как-то само так получилось. Дышали они, как им казалось, тоже синхронно.
Поначалу митингующие не обратили на них особого внимания – первый оратор к тому времени уступил место другому, и тот начал кричать в микрофон зарифмованные слоганы, смысл сводился к тому же, о чем говорил его товарищ. Но по мере того, как троица первокурсников приближалась к ступенькам, на них начали оглядываться те, кто стоял в последних рядах толпы, и некоторые из собравшихся машинально посторонились, давая им дорогу.