– Нет, – вру я. – Просто сегодня что-то не так.
– Аврора, – голос матери становится тише, интимнее, – когда у тебя были женские дни?
Вопрос застаёт меня врасплох. В голове начинаю лихорадочно считать. Неделя до скандала с Каспианом... потом ещё две недели здесь...
– Они должны были быть семь дней назад, – отвечаю я и вдруг понимаю, к чему она клонит.
Мама рвано выдыхает, прикрывая глаза.
– Дочь, ты была с мужчиной? – спрашивает она, глядя мне прямо в глаза.
Замираю.
В голове проносятся горячие обрывки той ночи.
Бездна! Нет, это невозможно! Это просто совпадение, стресс. Я не могу быть...
– Нет, – отвечаю я, и это правда. С Каспианом я не была.
Мама, я была с двумя. Даже и мысли не возникает признаться. И не потому что мне стыдно, нет. Просто это слишком личное. Что-то сокровенное.
– Девочка моя, не ври мне. Это слишком серьезно. Каспиан должен взять ответственность, – выпаливает она, нервно поднимаясь.
Выдыхаю. Заглянув в глаза матери, я произношу.
– Мам, это был не Каспиан.
Молчание. Тяжелое.
Каждой клеточкой кожи чувствую это напряжение. Что будет? Истерика? Обвинения? Боль?
Мама меня никогда не била. Даже не кричала. Но что будет сейчас?
Вдох- выдох…
– Это неважно, – наконец произносит она. – Он не оставит тебя. Но сначала мы должны быть уверенны.
– Мам, я не беременна. Это просто нервы, – говорю я.
– Ты сделала противозачаточную инъекцию?
– Нет, – опускаю я глаза.
– Аврора, – мама берёт меня за руку, – я была беременна дважды. Я знаю эти признаки. Тошнота по утрам, отвращение к запахам, задержка...
– Нет! – вырываю руку. – Это невозможно!
Но кому я вру? В тот момент никто не думал о защите. Мозги поплыли, осталась только всепоглощающая страсть.
И тут меня накрывает осознание. В наше время беременностью никого не удивишь. К незамужним женщинам с детьми относятся спокойно. Но вот если эти дети полукровки... Вот тут женщина сталкивается с презрением.
Неважно, богатая ты или нет. Ты априори станешь грязью под ногами среди чистокровных.
Мама выходит. Пошла “обрадовать” отца? Представляю, в каком он будет гневе. Единственная дочь – позор семьи.
Мама возвращается с небольшой коробочкой в руках, а отцом рядом и не пахнет. Не сказала.
– Вот, – протягивает она мне тест. – Думаю, ты знаешь, что делать.
Киваю и иду в ванную. Руки дрожат так сильно, что я едва могу открыть упаковку. Следую инструкциям, я замираю в ожидании. Тест уже как полминуты готов, но я не могу заставить себя посмотреть.