Время тянется медленно. Страх и предвкушение от предстоящей встречи смешиваются в один непонятный коктейль из чувств.
Решаю прогуляться по улицам и скинуть с себя тяжесть давящих стен. Но и на свежем воздухе легче не становится. Какой-то рекламщик навязчиво приглашает на открытие нового семейного кафе. Точно… Это сегодня, 29 мая. Мы с папой хотели вместе наведаться к конкурентам и изучить обстановку. Но вот… его уже нет со мной три дня.
Я настолько погружена в свои мысли, что меня чудом не сбивает машина, когда перехожу дорогу на красный, не глядя по сторонам
Все, хватит с меня такой прогулки. Нужно возвращаться к работе. И скулю от досады, видя, что стопка документов на столе за это время почему-то сама собой не уменьшилась.
Еще один отчет и пойду вниз встречать гостя. Вдруг ощущаю на себе чей-то тяжелый взгляд. Поднимаю голову и наблюдаю на пороге своего кабинета двух мужчин в черных костюмах. От вида их широких плеч и внушительного роста внутри все леденеет от ужаса. Вжимаюсь в спинку кресла, невольно пытаясь быть от них как больше дальше.
— К-кто вы такие? — спрашиваю дрожащий голосом, пытаясь под столом нащупать тревожную кнопку. И как их охрана пропустила? — Что вам нужно?!
Один из амбалов подходит ближе. Волнение с геометрической прогрессией нарастает в груди.
— Вы Кристина Воронова? — спрашивает мужчина, хватая мой взгляд, словно гипнотизер.
— Да.
— К сожалению, Дмитрий Павлович не сможет приехать, — произносит охранник хриплым и безжизненным голосом. — Он передал вам это.
По спине пробегает холодок, когда большая мускулистая рука протягивает свернутый кусок бумаги.
Трясущимися руками разворачиваю записку, и большие цифры заполонили взгляд: «десять миллионов». Сердце колотилось в груди, пытаясь вырваться.
— Это что, шутка? — я смотрю на мужчин, ожидая объяснений, но вижу лишь их бесстрастные лица.
Раздалась мелодия моего мобильного. На экране отразился неизвестный номер. Застываю, прежде чем ответить.
— Алло? — шепчу, ощущая, как горло сжимается от страха.
— Уже получила мою записку? — раздается в трубке холодный и уверенный мужской бас.
— Кто это? — задыхаясь, спрашиваю я, понимая, уже и так знаю ответ на свой вопрос, ведь его голос узнаю из тысячи.
— Мне кажется, ты уже догадалась, кто это, — медленно, с ухмылкой в голосе продолжал Дмитрий. — Те цифры, которые ты видишь… Это долг твоего отца передо мной. У тебя неделя.