Адриан кивнул и задумчиво посмотрел в окно, а я намеренно сменил тему. Тяжело было видеть, как его пробирают переживания от разговора о ней. Именно поэтому я не хотел, чтобы он знал о том, что произошло. До последнего считал, что в этом нет никакой необходимости! Но Ольга, в итоге, раскололась. Случайно или нет – не знаю. В любом случае сыну стало известно, о ее попытке самоубийства…
Единственное, о чем он не знал – это произошло в дату моего рождения, сразу после того, как я выгнал Ольгу из своего кабинета. И пригрозил, что если она еще раз приблизиться, я протащу ее за волосы через весь офис и вышвырну за дверь у всех на глазах.
Услышанное произвело впечатление. Вот только совсем не так, как я рассчитывал… Пока выяснял, куда делась Надя, пока Алексей искал её, бывшая жена приехала в свою недавно купленную квартиру и наглоталась таблеток, которые запила шампанским. Сестра Ольги обнаружила её на полу без сознания с пеной у рта. Она позвонила мне моля о помощи, и хотя я тут же отреагировал, до последнего считал, что это очередная уловка. Что Ольга не могла настолько отчаяться! Она любила свою жизнь, умела находить кайф даже в самые тяжелые времена.
Однако врачи подтвердили – бывшая жена выжила лишь чудом. Ей оставалось совсем недолго.
– Милый дом! – провозгласил Адриан, выскакивая из машины.
Отвлекшись от мыслей, я взглянул на часы и решил, что мне хватает времени, поэтому тоже покинул салон.
– Надеюсь, ты никому не сдавал мою комнату?..
– Кстати, забыл сказать, – выдал я серьезным тоном. – Последние месяцы в компании не ахти выдались, так что пришлось лямки подтягивать... Но это была очень приличная семья цыган! – уверил, наблюдая, как сын кривится и кивает. – Надеюсь, ты не против?
– Я всегда говорил, что надо съезжать отсюда...
– Зачем же? – удивленно откликнулся я на его ворчание. – Мой дом – твой дом!
– Да мне хоть комнату оставь без соседей, всего дома не надо!
Сын пребывал в отличном настроении, чему я не мог не радоваться. Как бы ни было, все равно невольно прислушивался к его тону, читал взгляд, присматривался к выражению лица. Может он и не знал всех обстоятельств, но точно догадывался, что могло подтолкнуть Ольгу нанести себе вред…
Она стала моим проклятьем. И обрекла нести груз вины не только перед ней, но и сыном.