— Полтора года назад.
Камаль сжимает руль. Сильнее. С такой силой, что я слышу, как поскрипывает кожа под его пальцами. Все потому, что мы выезжаем на широкую трассу, где начинается активный поток автомобилей, требующий от Камаля большей сосредоточенности.
За окнами — ночь, и фары встречных машин проносятся одни за другими, а в салоне — жара от печки и напряжение, которое можно резать ножом.
— И как тебе с ним? — спрашивает Камаль. Голос ровный. Даже слишком. А внутри — холод как в минус пятьдесят, от которого сводит скулы.
— Для человека, который приехал за сыном… — говорю тихо, но с нажимом. — Ты задаешь слишком личные вопросы. Это тебя не касается.
— Все, что меня касается, сейчас сидит рядом со мной. Ты и сын.
— Нет, нет... Меня больше нет в этой связке, — проговариваю с трудом. — У меня спокойная и стабильная жизнь. Хороший муж. И я счастлива. Это ответ на твой вопрос о том, как мне с ним. Но впредь я бы хотела, чтобы наше общение сводилось только к сыну.
Я отворачиваюсь. Потому что у меня есть такое ощущение, что если я только посмотрю в его глаза, то сгорю заживо от того пожара, который в нем полыхает.
Когда Камаль сворачивает на нужную улицу, я замираю.
Ведь он даже не спрашивал адрес.
Он с самого начала знал, куда меня везти. Знал, где поджидать и где останавливать такси. Все знал.
Поворот. Еще один. Нужные ворота. Я нажимаю на кнопку в своем телефоне, и мы проезжаем внутрь закрытого частного сектора.
Камаль останавливается аккурат возле дома, в котором я живу с мужем и сыном.
— Я пробил адрес его особняка, — поясняет Камаль. — Ева, я бы хотел увидеться с сыном на этих выходных.
Я медленно поворачиваю голову в его сторону, но на удивление и другие эмоции не остается сил. Силы есть только на рефлексию. Я до сих пор не верю, что он живой. И что у нас могла бы быть семья, если бы пять лет назад он сделал иной выбор.
— Это очень быстро, — качаю головой. — Для начала мне нужно объясниться с Сашей и все ему рассказать. Я не могу ему лгать.
— Я понимаю, — Камаль сдержанно кивает, двигая челюстью. — Но и я не готов больше ждать.
— Мне нужно время… — выдыхаю.
— Надеюсь, не для того, чтобы сбежать со своим мужем. В противном случае… я его убью.
Сердце падает куда-то вниз, а на глаза наворачиваются слезы, заставляя меня опуститься до мольбы: