— Ну, конечно, — рассмеялась мама. — И черной икрой.
— Вот посмотришь, — подначивал отец. — Мы еще будем завидовать.
— Я вам оставлю, — рассмеялась Лея. — Честное слово.
— Договорились, — улыбнулся отец. — Если что, сразу звони. Мы приедем. В любое время.
— Я знаю, — кивнула Лея.
Мама прижалась к ней щекой, вдохнула запах волос.
— Мы скоро навестим тебя. Отдыхай.
Лея снова кивнула и проводила их взглядом, пока дверь мягко не закрылась за их спинами.
Комната снова стала тихой. Девушка дотянулась до пульта, включила телевизор.
Спустя несколько минут пришла медсестра.
— Готовы к капельнице? — спросила она мягко.
Лея кивнула. Рука немного дрожала, организм, привыкший к истощению, ещё не верил в передышку.
— Вы хорошо держитесь, — сказала медсестра, пока крепила ленту на предплечье и готовила систему. — Это хороший знак.
Лея лишь улыбнулась. Она не хотела говорить, что просто старается не думать. О диагнозе. О прогнозах. О процентах.
Особенно о процентах. Их так мало.
Когда капельница была подключена, медсестра пожелала ей хорошего отдыха и вышла.
Лея откинулась на подушки, поправила одеяло, на телевизоре выбрала музыкальный канал и подпевала знакомым мелодиям. Потолок был белым, ровным и бесконечно спокойным.
Но всё равно чего-то не хватало.
Она подумала о Константине.
О том странном ощущении, будто она может просто сидеть рядом с ним и не чувствовать себя больной или слабой.
Она вспомнила, как он сказал: «Я рад, что вы сегодня с нами».
И вдруг захотелось, чтобы он зашёл. Пусть ненадолго. Просто спросил, всё ли в порядке. Сказал пару слов. Даже молча постоял у двери.
«Глупости», — подумала она, отворачиваясь к окну.
Но сердце, будто не слыша разума, тихо и настойчиво шептало: “Пусть придёт… хоть на минуту”.
Лея закрыла глаза, так легче было представить, что дверь сейчас скрипнет, и он появится. Высокий, сдержанный, с этим спокойным голосом, в котором не было ни грана жалости. Она даже не знала, зачем его появление нужно, ведь они едва знакомы. Но присутствие доктора Веллиоса действовало на неё, как тёплый плед в зимнее утро. Становилось уютно.
Минуты тянулись медленно. Раствор в капельнице стекал лениво, пульсируя в прозрачной трубке. Музыка на фоне сменилась на инструментальную мелодию. Лея повернулась на бок и прижала ладони к груди. Тихо. Сердце билось ровно, но почему-то немного замирало каждый раз, когда в коридоре раздавались шаги.