Отец ухмыльнулся.
- От общежития при универе
ты сам отказался. Твой выбор был. Взрослый, сознательный,
свободный. А деньги... когда я приехал в этот город - у
меня в кармане было меньше, чем у тебя сейчас. Справишься. Ты же не
глупее меня, сам говорил.
Да уж. Молодой был,
глупый. Жаль, что родители так и не узнали, сколько раз в жизни я
говорил спасибо им за то, чему они меня научили в мое так
стремительно промелькнувшее детство...
Родителей жалко. Самый тяжелый
грех на моей душе. Даже потяжелее того, я натворил в
Пелопонесе и Померании. Я надеюсь, что тот старик, который отправил
меня сюда - не наврал, и она получала от меня письма. Хочется
верить, что это так. Лучше сын в далекой командировке, чем
пропавший без вести.
Впрочем, это уже не относится к
тому, о чем я хочу рассказать. Начнем, пожалуй.
Я обмакнул перо в чернильницу и
на листе бумаги аккуратно вывел:
"Сей мемуар я пишу для потомков
своих, дабы они доподлинно знали, что нету в мире такого, отчего в
отчаяние приходить следует, даже ежели обостоятельства оных
жизненных событий совсем безнадежными выглядят. А так же
чтобы осознание было, от чего к наукам стремление иметь надо
да усердие в постижение оных проявлять"
Я копал могилу. В
мерзлой земле, деревянной лопатой. Холодный ветер закручивал вихри
мелкого снега вокруг моих ног, а я продолжал копать. Лопату,
которой я долбил землю тут называют словом "заступ". Это не мотыга
и не кирка, как я думал раньше, когда встречал это слово в
школе на уроках русского языка. Это толстое деревянное весло,
на котором по краю приделана толстая полоса грубо
обработанного железа. Тяжелая штука, несколько килограмм
весит. А заступ - потому что есть полочки, на которые можно
наступать ногой. Старинный предок нашей садовой штыковой
лопаты.
Кстати о русском
языке. Тот язык, которому меня учили в школе сильно
отличается от того, на каком говорят здесь. Другая дикция,
другие слова, другое построение фраз. Например, лейтенанта
здесь называют "порутчик". Не поручик, как в кино "Белом
солнце пустыни", а именно порутчик. Буква "т" артикулируется
особо, как будто разбивает слово пополам и прям требует,
чтобы ты вытянулся по стойке "смирно". Или, как тут говорят - "во
фрунт".