Разумеется, о спешке и речи нет. Я наслаждаюсь ощущением качественного дорогого материала и тем, как приятно он скользит по моему телу.
Прикладываю один вариант, второй… третий, не зная, с чего начать.
Определившись, сбрасываю с себя офисную одежду, лифчик и берусь за платье с открытой спиной, натягиваю через низ, но…
— Твою мать, Невеличкина, — шипит Раневский раздраженно, — что ты там возишься?
И в этот момент он распахивает занавеску, а я застываю, не успев прикрыть грудь…
8. 7
Моя грудь вздымается, и воздух застревает в горле.
Первое, что происходит, — его взгляд падает на мои маленькие соски в отражении зеркала.
Второе — я вижу, как его дикие глаза загораются мрачной темнотой.
А третье — я, наконец, делаю длинный вдох и прихожу в себя.
Резко разворачиваюсь и задергиваю перед его носом занавеску.
— Какого черта ты делаешь?! — огрызаюсь, но руку не опускаю, сжимая занавеску в дрожащем кулаке.
Мудак. Долбаный.
Резким рывком Раневский вырывает ее из моей хватки. Ахаю, прикрыв платьем грудь, а затем отпрыгиваю, когда он по-хозяйски вторгается в примерочную…
— У меня тот же вопрос к тебе, — цедит он сквозь зубы и сгребает все платья с вешалок в охапку.
Варвар!
А потом в эту же охапку попадают и мои вещи.
— Эй, что ты… отдай! Верни мои вещи!
Я порываюсь забрать их. Крепко хватаюсь за офисную юбку и держу, не намереваясь ее отпускать.
— Она тебе не понадобится, — рычит он, и тут его взгляд падает на… Твою мать!
— Прекрати пялиться на мои сиськи! — шиплю я, выдергивая свою юбку и блузку.
Раневский встряхивает головой и злобно впивается в меня взглядом.
— Тогда спрячь их нахрен!
— Уже! — Прижимаю вещи к груди и вздергиваю свой упрямый нос. — Выйди отсюда, извращенец!
Его лицо искажает гримаса, и он небрежно взмахивает рукой.
— Это, блядь, просто сиськи.
— Ну да. А ты просто не можешь не смотреть на них!
— Это просто мужской инстинкт!
— Вот это аргумент! За это, — показываю на свою прикрытую грудь, — ты мне тоже заплатишь. Как за моральную неустойку.
Его верхняя губа дергается.
— А за мою моральную неустойку кто заплатит?
Я шокированно ахаю.
— Прости, а что у тебя стряслось? Или ты монах, который сисек никогда не видел? Или я и сиськами не вышла? — Моргаю как ангелочек, у которого нимб мигает и вот-вот потухнет.
Раневский стискивает челюсти и, схватив меня за локоть, выдергивает из примерочной.