Нахапаров безнадежно махнул рукой.
– Э-эх, люди-человеки! Страусы, право слово. Чуть что – голову в песок и… Ладно. Пошли учиться.
– Может, вернемся в тот конец? Все народу поменьше.
– Зачем? Меня публика не пугает. Что ж время терять?
То, что его новоявленный ученик делал в воде, плаванием, разумеется, назвать было нельзя. Учить его надо было с самого начала, что называется, по полной программе.
– Значит так, – сказал Алексей Алексеевич, – подчиняться будете быстро и беспрекословно. Вопросов задавать не разрешаю. Все мои указания будут ясные и толкований не допускающие.
Режиссер сделал большие глаза, зажал обеими руками рот и энергично закивал головой. Алексей Алексеевич невольно рассмеялся.
– Будете учиться вставать в воде. Итак, лечь на воду лицом вниз. Ноги развести в стороны, ступни развернуть носками внутрь. Руки вытянуть вперед и тоже развести соответственно ногам. Все тело должно быть абсолютно свободным и расслабленным. Глаз не закрывать. Вы должны почувствовать себя уютно висящим в воде. Зафиксируйте в себе это состояние. Затем Вы делаете медленный выдох в воду и одновременно поджимаете колени к животу. Вы почувствуете, что ноги начинают опускаться вниз, а голова приподнимается над водой. Можете помочь себе руками, вот так. Как только тело примет вертикальное положение, Вы выпрямляете ноги и встаете на дно. Выполняйте.
Смотреть сбежался чуть ли не весь пляж. Кое-кто тут же принялся повторять упражнение, стал хватать Алексея Алексеевича за руки. Посыпались вопросы.
– Вопросов задавать не разрешаю, – сердито повторил Алексей Алексеевич. – Если кто-то хочет учиться, я не возражаю. Но требование у меня одно: внимательно выслушивать, что я говорю, выполнять беспрекословно и держаться вот с этой стороны в поле моего зрения.
– Это что еще тут за тоталитаризм! – возмущенно затрясла многочисленными подбородками дама с массивным золотым распятием на груди. – У вас, товарищ инструктор, менталитет! И вообще, почему это Вы занимаетесь только одним отдыхающим? Это Вам не старые времена. Я буду жаловаться. Мне лично наплевать, что он элита и режиссер.
Дама величественно удалилась, гордо вздернув подбородки. Нахапаров почесал в затылке, виновато поглядел на своего учителя и высказался в том смысле, что – да, пожалуй, в том конце набережной учиться было бы попроще. Бородатый Юра, который тоже случился среди наблюдающей публики, завопил со всей ему присущей, как успел уже Алексей Алексеевич заметить, энергией: