К моему удивлению, таксист ни секунды не сомневался, только кивнул головой, указывая на то, что я могу присаживаться.
Сев в машину, сразу накинул ремень безопасности, не дожидаясь пока он меня попросит. Я сам езжу за рулем и знаю, что в последнее время гаишники уже не смотрят на это нарушение правил дорожного движения сквозь пальцы.
У меня не было никакого желания разговаривать. Мне совсем не хотелось, чтобы любопытство взяло верх над таксистом и тот начал бы задавать вопросы относительно моего внешнего вида и проявлять чувство солидарности, подбадривая меня высказываниями вроде «с кем не бывает», «это не страшно» и тому подобное.
Но тот выглядел так, будто ему абсолютно наплевать на то, как я одет и почему я так одет. Человек, у которого на лице написано безразличие ко всему. Меня это радовало и настораживало одновременно. Любой другой на его месте, проявил бы хоть какое-то удивление, а этот – вообще, нет. Будто он каждый день катает людей в домашних халатах.
Ладно, я в такси. Еду домой. А там разберусь, что к чему.
При съезде на Рублевку попали в пробку, которая практически никогда здесь и не рассасывается. Движемся со скоростью два метра в минуту.
Водитель вставил диск в автомагнитолу, заиграла спокойная музыка, что-то из Enigma. Я приоткрыл окно, откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и под умиротворяющую музыку погрузился в глубокий сон.
Не совсем пробудившись от сна, ощущаю, что звук кардинально изменился, слышу гул, очень напоминающий шум метро. Открыл глаза и в очередной раз испытал шок. Я в вагоне метро. Вокруг люди, но рядом со мной никто не сидит. Я на стандартном шестиместном сидении один. Но это неудивительно, ведь я все в том же халате и тапочках. Вагон наполовину пустой. Мне хотелось запаниковать, подорваться с места, подбежать ближе к двери, чтобы выскочить из вагона на первой же остановке. Но вместо этого я остался сидеть смирно, даже не вертя головой, только глаза бегали в разные стороны.
Взгляды людей направлены на меня со всех сторон. Кто-то смотрел с откровенным пренебрежением, кто-то ехидно улыбался, а кто-то даже проявлял в своем взгляде жалость.
Напротив меня сидели два взрослых мужика. Они были изрядно подвыпившие, у одного из них в руках была банка пива. Переговариваясь между собой и глядя на меня, они, не сдерживаясь, надсмехались надо мной.