– Уже забыла, как подобрал тебя с помойки? – прошептал он мне в ухо, губами касаясь мочки.
Жуткие, колючие мурашки волной пробежали по телу, усиливая боль и страх.
Он схватил меня за волосы, намотал их на кулак и поволок меня спиной по ковру. Я даже пикнуть не смогла, будто находилась в кошмарном сне, где онемела настолько, что лишь душа кричала внутри, а бетонный ком сдавил голосовые связки.
Поднял меня за шкирку и с яростью бросил на кровать. Вцепился в запястья и оторвал мои ладони от лица. Я увидела кровь на руках, и страх достиг своего апогея. Казалось, вот-вот сердце остановится, и я умру, но оно продолжало отчаянно биться в груди, будто птица в клетке.
– Ты будешь делать так, как я сказал! Будешь носить то, что нравится мне! Будешь молчать и смотреть в пол, когда я говорю! Поняла?
Оцепенев, я смотрела в его переполненные ненавистью глаза и молчала, подрагивая, как при ознобе. Слезы продолжали течь из глаз. Смешиваясь с кровью, они капали на голубой атлас.
– Поняла?! – прорычал, и его ноздри расшились, а скулы заострились, как перед превращением в волка.
Я кивнула в надежде, что на этом все закончится, но не успела опомниться, как одним движением он разорвал на мне платье и бросил его на пол.
– Вот и умница, – поднялся с кровати и ухмыльнулся.
И тут меня неожиданно прорвало, будто кто-то разбил бетонный ком. Зарыдала, завыла, как раненный зверь, прижавшись спиной к спинке кровати.
– Хватит! – приказал, но я физически не могла потушить агонию. Наоборот. Рыдала все громче с каждым всхлипом.
Недолго думая, муж взял с тумбы графин с водой и выплеснул ее мне в лицо.
– Остынь. Скажу, что тебе нездоровится.
На несколько секунд я замолчала, наблюдая за тем, как он выходит из спальни и запирает дверь на ключ. Шаг, два, три…
Я закричала не своим голосом, вцепилась в одеяло и закусила его, раскачиваясь на месте, продолжая рыдать в ткань, будто сумасшедшая.
В тот вечер я решила, что уже на утро подам на развод!
Но Стас вернулся среди ночи с букетом моих любимых белых лилий и подарком в виде золотого колье. Стоял передо мной на коленях и плакал, умоляя его простить. Говорил, что сам не понял, что на него нашло, и это волк внутри свел его с ума. Что никогда ни за что этого больше не повторится. Целовал мое перепачканное кровью лицо. Уверял, что любит и жить без меня не сможет, ведь я и есть та самая истинная, созданная для него.