Всё рифмуется - страница 2

Шрифт
Интервал


отправляю их в каждую новую осень.
Почтальон прилетает ко мне налегке
и всю стаю к тебе на крыльцо переносит.

Прочитав лишь эти строки, сразу понимаешь, что у автора доверительные, любовные отношения с осенью…

Галина Маркус (Мальцева) живёт в Москве, занимается, как она любит говорить, работой, которая к творчеству не имеет никакого отношения, живёт обычной жизнью обычного человека. Вот и стихи у неё – понятные, эмоциональные, где-то пинающие, а где-то провоцирующие на размышление, и образы – то с улицы, из перехода, с автобусной остановки, то из детства, то из прочитанных книг, а то из Библии. Автор умеет и любит поиграть словами – «Начинает шоу клоун, а заканчивает смерть», и «правда в зеркалах провисла», да и аллегории с аллюзиями и прочие приёмы в творчестве Галины не редкость – но никогда не самоцель. Концовки у её строк неожиданные, а сюжеты в стихах – даже если из жизни эльфов – всегда родные и близкие.

Когда я говорю о текстах Галины, перерастающих в картины и вырастающих из картин – это не только образ. Потому что в этой книге живет творчество, вдохновленное творчеством – полные света и тепла работы симферопольской художницы Елены Юшиной.

Иногда всё начиналось с картины, иногда – со стихотворения, но теперь живопись поэта кисти Елены Юшиной и художника слова Галины Маркус уже неотделимы друг от друга – они совпадают стилистически, интонационно, духовно.

Кстати, в сборник не зря включены и рассказы, они – часть и продолжение поэтического мировосприятия Галины. Совершенно разные ситуации из обычной и не очень жизни описываются по-настоящему лирично, будь то полёты по разным странам бабушки из дома престарелых, история попадания девочки Тани в шкаф с «кружочком света», или история любви Веры и Ушмана…

Для меня творчество этого автора давно стало близким и важным. Если оно станет таковым и для вас, я искренне порадуюсь.

Денис Васильев, поэт.

НА ОСТАНОВКЕ

Всё рифмуется

Всё рифмуется, только не сразу.
Я не верю в отсутствие смысла
и закончу когда-нибудь фразу,
что беспомощно нынче повисла.
Может, дело в запутанных вводных
– иероглифах племени майя,
но на чистую выведу воду
и с поличным те смыслы поймаю.
Отправляя послание в небо,
как бутылку в волну штормовую,
я на ощупь, прищурившись, слепо
всё рифмую, рифмую, рифмую…
Открываю за шторою штору,