Всё рифмуется - страница 27
Шрифт
Интервал
и я его рисую мелом.
2012
Снеговик
От окошка – пятно на снегу,
вот тебе и домашний очаг.
Я расстаться с тобой не могу,
и остаться снаружи – никак…
Обо мне беспокоишься ты,
прогоняешь – погреться в тепле.
Я, и правда, немного простыл
и прийти не смогу в феврале.
Как коротенькой встрече ты рад!
Не скучай, потерпи, хорошо?
Но внезапно случается март.
Я не знаю, куда ты ушёл…
2013
/к картине Елены Юшиной «До завтра», пастель/
Одуванчик
Я радость цвета первый принесу,
весёлый, яркий, свеженький, по маю.
Но жёлтый – лишь потеха, глубже суть
не сразу перед вами обнажаю.
Не наглой белой ватой тополей,
а нежностью былиночек прозрачных,
ранимых в эфемерности своей,
раскроюсь для поставленной задачи:
напоминая горестно о том,
что мир недолговечен, рай утерян —
быть странным одноразовым цветком,
развеяться от легких дуновений.
Создатель хрупкий нимб мне подарил
за то, что буду стоптан или сорван.
Среди творений дивных, знаю, мил
и я ему, простой, невзрачный, сорный…
…За то, что малым детям послужу
любимою игрушкой, и признанью
такому рад, и вовсе не стыжусь
отдаться их невинному дыханью.
…За то, что разлетаясь, раздаю
себя земле, пусть гол и неухожен
останусь. Да за то, что в честь мою
зовёте вы беспомощного «Божий…»
Снова с дождём
Он уместен, прохладен, чист.
Я вторгаюсь в его пространство.
Он считает, что мы – о разном
и, не глядя, мне в зонт стучит,
не жалеет моих идей,
туфель новых, натёрших ноги.
Может, он потому жестокий,
что и сам проходил весь день?
С ним промокну – пускай насквозь,
раз нам вместе идти так долго,
и плевать мне на форму чёлки,
раз нам встретиться довелось.
Но упорен холодный труд,
долог, скучен, природе нужен.
И ему – глубоко по луже,
если туфли мне вечно трут.
Он не хочет моих присяг,
не простит – мол, бывает всяко…
Он считает, что я иссякла.
Нет… Он сам без меня иссяк.
2015
За надеждой
А рябины моют в лужах ноги,
и густеет грязи тёмной каша.
Но земля вечерняя, о боги,
не грустна – наивна и бесстрашна.
Не набухли почки – подождите,
будет всё чудеснее, чем прежде.
И деревья тянут руки-нити
в небо, словно люди, за надеждой.
Не до звёзд… Но будто бы свеченье
где-то между туч и крышей мира.
Нет земли прекраснее вечерней,
если ты саму себя простила,
и народу в храме было мало,
и ты вышла, зонт не открывая,
и с любимой музыкой совпала
тишины мелодия живая,
и невольно попадая в ноты,
повторяя шёпот у престола,