Комбинат был огромен. То ли в Европе, то ли во всем мире рядом никто не стоял. В одной ЦЗЛ работало человек пятьсот. Но к четырнадцати часам в столовой оставались только ненормированные, работающие вне распорядка дня и найти чернявого Ашота было не сложно. Обед на подносе Дмитрия не отличался от еды на тарелках соседа по номеру, а он тут же заявил:
– Это очень плохо.
– Почему?
– У нас вкусы одинаковые, а ко мне женщина (18+) придет, вдруг понравится?
– Я женат.
– Я тоже. Но у меня здесь любимая женщина и она сегодня обещала зайти.
Возражать было нечем, да и не зачем. Оставалось оговорить условия. Ничего нового, поляна и место для спанья тому, чья любимая далеко.
К удивлению Дмитрия, ловелас-сосед предложил ахинею: снять для него номер в городской гостинице. Они оба жили в гостинице «квартирного типа», в принадлежащих Комбинату двух и трех комнатных квартирах, переделанных под гостиницу. Этим объяснялось ее убожество и дешевизна. Зато цена койко-места покрывалась командировочными деньгами и не было стукачей-портье. Комната, где они спали ночью, называлась «двуместный номер», а рядом пустовала вторая комната «двушки» с тремя кроватями. Дмитрий и предложил: ночую там. Для этого требовалось взломать дверь в соседнюю комнату и не засветиться там ночью. Из песни слова не выкинешь, он предполагал:
«Впрочем, как Вы или Я…»
Р. Киплинг. Стихотворение «Жил-был дурак»
– обычную командировочную интрижку. Оговорив главное, разошлись по делам. Командировка Дмитрия заканчивалась через неделю, и он старался доделать свою работу. Однако в этот день освободился раньше.
Ашота нашел в номере за роскошно накрытым столом, одного. Его женщина запаздывала, поэтому первый тост был за мужскую солидарность Закусывая, Кандидат Технических Наук буквально огорошил молодого во всех отношениях специалиста. Он весь светился в предвкушении встречи, говорил не умолкая. Поведал об участии в строительстве Комбината со стадии проекта, о бесконечных командировках в этот город на реке Чулым, о встрече со Светланой, их дочери, родившейся год назад и проживавшей с мамой и бабушкой-дедушкой староверами. В Москве у него жена и двое сыновей, очень любимых.
Дмитрий не только не сталкивался с подобными жизненными ситуациями, но был убежден —такое бывало только в романах и кино. Не слишком доверяя рассказчику, Дмитрий остановил красноречие и занялся переселением в соседнюю комнату. Замок не думал сопротивляться, а как раз во время переноса подушки и простыней, раздался звонок у входной двери