«Когда немая ночь на мир сойдёт
И дрёмой отуманит взоры,
Сойдутся звёзды в светлячковый хоровод,
Луна надменная взойдёт…
Я поспешу к своей прекрасной даме сердца,
Что на соседней улице живёт.
Когда ж заря затеплится вдали,
И дрогнут на востоке розовые створы,
Её покину я, презрев на вздохи и укоры,
И, оседлав коня, возьму поводья я уверенной рукой
И ускачу туда, где сталь об сталь звенит,
Опасности где ждут меня, и не возьму с собой покой!»
Дон Кихот закрывает книгу, поднимает меч и начинает яростно им размахивать, рубить и колоть во все стороны. Палладио и Изольда испуганно замирают с чашками в руках.
Дон Кихот (кричит): Ну что, негодяи, выходите! Сразитесь со мной! Я непобедимый Дон Кихот Ламанчский! Что, трусы, попрятались? Испугались? То-то у меня! (Останавливается, замечает Палладио и Изольду. Смущается.) Buenos días, сеньор Палладио! Привет, Изольда! Я тут немного потренировался… (Гордо уходит.)
Палладио (удивлённо): Да-а… Буйнос, буйнос… действительно, буйнос!
Изольда (грустно): Вот так каждый вечер, а бывает, и всю ночь… Боюсь, что у моего дяди крыша поехала… Начитался рыцарских книг – вообразил, что он уже не Алонсо Кехана, а странствующий рыцарь Дон Кихот Ламанчский! Раздобыл где-то здоровенный меч – и теперь… сражается с какими-то злодеями, которых, кроме него, никто и не видит.
Да как научился этим проклятым мечом крутить! Махнёт раз – и дубовый стол в щепки. Два – и полкомода нет! Истыкает вечером своим мечом все стены, а потом бежит к Альдонсе, которую называет дамой своего сердца Дульсинеей Тобосской…
Палладио: А кто такая эта Дульсинея-Альдонса?
Изольда: Танцовщица! Взбалмошная девица. Через улицу её дом…
Палладио: Танцовщица? А что она танцует?
Изольда: Да всё подряд. Особенно вот это: Gia la luna in mezo al mare mama mia si saltera! L ora bella per danzare. chi e in amor non manchera!
Палладио: Фламенко!
Изольда: Ну да, оно самое.
Входит Дон Кихот, празднично одетый, пританцовывает и напевает:
Gia la luna in mezo al mare
mama mia si saltera!
Останавливается, осматривает комнату.
Дон Кихот: Я подумал, Дульсинея пришла!
Изольда: Вот ещё! Этого нам только не хватало!
Дон Кихот: Изольда, я приду через пару часов. Приготовь что-нибудь поесть. (Уходит.)
Изольда: Тьфу! Вот, побежал, побежал к своей даме сердца. Да чтоб им пусто было, этим писателям, которые своими фантазиями изуродовали голову несчастному! Стелется перед свиристелкой, как перед благородной дамой!