Но, если честно сознаться, то став взрослым, Щеголев не сделался счастливее от своего рационализма, так же как и все люди не стали счастливее, изгнав с полей и из лесов, городов и сел некогда населявших их богов и богинь.
Много позже, в моменты страшных испытаний Владик вновь спросит:
– Где же ты, Господи?!
Конечно, рационалистическая идея формируется у мальчика не сразу, по мере его развития и только в Кашире, в доме Митрофановых мальчик преподносит маме свое религиозное кредо в ответ на укор в том, что сегодня забыли помолиться:
– Я не признаю Бога, – безапелляционно изрекает Владик.
Мама после такого заявления младшего сына бледнеет и чуть слышно говорит:
– Ты еще мал, чтобы рассуждать об этом.
Мальчик, однако, чувствует, что он не так уж мал, если у него появляются такие идеи. Но наряду с обладанием идеями, мальчик не знает элементарных слов. Как-то, повествуя за обедом о выдумках своего приятеля Горы Чернова насчет страшного суда, который нас всех ждет, Владик прибавил что он всегда в таких случаях тихо говорит себе:
– Ври, Гора, да не завирайся!
Мама сказала:
– Верно, ты не тихо говорил себе, а думал, – и добавила, – а Гора прав…
Но мальчик уже не слушал, он с радостью повторял новое слово:
– Я думал, я думал, я думал…
Так Владик приобщился мышлению, как делают это взрослые – он тоже стал «думать».
Начало было положено.
Но принесут ли эти размышления счастье?
На 1 марта 1907 г. В Москве и пригородах проживало 1359 886 жителей, в Петербурге – 1464 000…
Из 80734 московских квартир лишь 18519, т.е. менее четвертой части, имеют проведенную воду и присоединены к канализационной сети… «Мудрено ли, что при таких условиях холера по три года не переводится в Москве» – сообщает корреспондент.
«Русские ведомости». 23 июля 1910 года
Уклад, положение и образ жизни Щеголевых заведомо предполагал многочисленные знакомства и широкое общение. Да и добрый отзывчивый характер Екатерины Константиновны, не способной отказать в помощи или участии, привлекал и родственников, и друзей, и случайных посетителей. Но иногда шумные и требующие внимания гости все же доставляли некоторые неудобства. Всегда нарушал покой громогласный Густав Франк, шумной ватагой налетали Вейсберги, Веденским же было необходимо «утонченное» обхождение…
Густав Густавович Франк со своей молодой женой совершал свадебное путешествие в Европу на белом пароходе. Для полноты ощущений они отправились через Константинополь и Каир. Собрав деньги после продажи урожая и получив доход от двух петербургских домов, он сыграл свадьбу, и в канун Рождества отправился в турне.