Щеголев в конце века, встретившись с Володей после значительного перерыва, отметил, что он, в отличие от многих и многих других художников, не изменил профессии, а как человек, несмотря ни на какие «трудности», остался тем же самым оптимистичным шутником и добрым издевателем. Птицын, не в пример лучшему Сашиному другу Огольцову, никогда не кривил душой. И «виртуозные махинации» Сереги теперь они уже переживали вместе, понимающе ухмыляясь при очередных завихрениях приятеля.
Вместе с Володей Саша сотрудничал в многотиражках, оформляя заставки и делая иллюстрации к производственным и бытовым статьям. Как-то Саше досталась благодатная тема – фонари и решетки Ленинграда, продолжавшаяся из номера в номер. Работа была интересной и денежной. Щеголев поделился ее частью с Птицыным, а тот в ответ предложил Саше сделать несколько карикатур на свободную тему в какой-то другой газете. Карикатуры стали вообще отдельной темой их работы, и «продукцию» Щеголева и Птицына печатали даже центральные ленинградские газеты. Такое было время – оставалось только сдержано хихикать.
Насыщенные событиями и знаниями учебные годы не прошли даром – помимо весомого диплома Высшей Партийной Школы и значительно повысившегося агитационного мастерства, Щеголев получил возможность завершить образование, но уже не партийно-художественное, а художественно-промышленное. Но судьба распорядилась по своему, и в дальнейшей Сашиной жизни никакие формальные дипломы уже не пригодятся.
Тем более, диплом ВПШ.
Однако этот диплом все же помог друзьям внести свой выдающийся вклад (как они считали) в оформление родного города. Да не где-нибудь, а у стен культового Смольного института – символа коммунистической власти всей страны!
Реклама в эти годы была представлена разве что афишами кинотеатров или абстрактными призывами летать самолетами Аэрофлота (других кампаний и не было, так что эта, часто неоновая, реклама призывала впустую). На многочисленных стендах художники рисовали совсем другие призывы: «Решения ХХ съезда КПСС – в жизнь!», «Экономика должна быть экономной!», образы Ленина в различных ракурсах с кепкой и без, и всякую другую галиматью, которой Сашу Щеголева классно обучили в ВПШ.
Какими-то неведомыми путями в руках у споен…, простите, спаянного коллектива друзей-художников оказался договор на оформление… забора! Но забор принадлежал Мебельной фабрике, был длиной в полкилометра и находился в центре города на площади у Большеохтинского моста! Знатный куш, достойный целого комбината Худфонда или членов Союза Художников, но достался он рядовым коммунистическим школярам! Задача была проста – преобразить серый унылый забор изображениями передовой продукции данного предприятия.