Разоблачение или как наш сосед восхитился моим перевоплощением
На следующий день я проснулась от вкусного запаха соуса. Мой носик уловил запах горошка, томата и молодой картошечки. Но к этому запаху добавился мамин внезапный суровый голос. Она вдруг громко вскрикнула и выбежала из своей комнаты. Они с папой о чём-то спорили, а потом позвали меня. И к запаху соуса добавился запах грядущего наказания. От него пахло шкафом, вернее углом шкафа, в который меня ставили, когда я напроказничаю. А угол шкафа имел запах веточек лаванды. Это меня немного утешало.
– Олеся, как ты могла взять без спроса мою косметику? Она очень дорогая. Ладно, помада, тушь, но зачем тебе весь тональный крем? Куда ты его использовала? – не унималась мама бегая по комнате вперёд и назад, не понимая сама зачем.
Когда я съела все конфеты на Новый год и варенье, мама так не злилась, и когда двойку затёрла в дневнике, тоже так не ругалась. Ну, я же не думала, что эта пудра для неё так важна. Да, в этот раз моя находчивость меня подвела. Надо было смешать муку с какао и положить в мамину косметику, чтоб ей было чем краситься. Почему я раньше не подумала об этом? И я огорчённо вздохнула.
– Вздыхаешь? Ты наказана. Вздыхай возле шкафа теперь.
Я стояла в углу наказанная и вдыхала запах веточек лаванды. Я то улыбалась, то хмурилась, то надувала обиженно щёки. А потом вдруг как засмеялась! Я вспомнила лицо удивлённого соседа, когда тот увидел меня в парике и краске.
От наказания меня спас дядя Славик. Раздался звонок в дверь, и я услышала его голос. Затем громкий смех моего папы, моей мамы и дяди Славика.
– Выходи, гость из Африки, – строгим тоном, но мягким голосом сказала мне мама. От того, что я долго стояла в углу, мои ноги не могли согнуться в коленях, и я, как робот, зашагала за мамой.