Родители, уставшие от его высокого, но неоплачиваемого творчества, сами быстренько собрали кисти, краски и холсты. Загрузили в машину, и пока сын не передумал, отвезли его с мольбертом в деревню Луговое, где сами родились и выросли. Папа с мамой уже были в том возрасте, когда хотелось бы немного пожить и для себя. Наконец-то свою, заработанную долгими трудовыми буднями, пенсию потратить в свое удовольствие. Оплачивать студию в центре города, содержать тридцатилетнего мужчину с хорошим аппетитом было накладно. «Вот теперь эти хлопоты отойдут хотя бы на год», – думал папа. Он купит ту красивую удочку, которую присмотрел еще в прошлом году. А мама, любящая сына да безумия, заглушая угрызения совести, подумала о поездке в Таиланд, куда недавно уехала подруга.
Деревня расположилась на пригорке, на берегу большого озера с изумрудной водой, заросшей ивняком и камышом. Невероятной красоты зеленый луг, усыпанный ромашками и васильками, разделял озеро от домов, и многочисленные тропинки вились в высокой, душистой траве. От шумной трассы, где день и ночь неслись гудящим потоком машины, его отделял янтарный сосновый бор. Березовая роща, где по осени можно было собирать крепкие, хрустящие грузди для засолки, плавно переходила в вечно шелестящий осинник что закрывал деревню от холодных ветров с севера. Над озером, где вода была теплая, как парное молоко, всегда висел лёгкий туман, иногда он не спеша выходил на берег, питая живительной влагой луг. Чем ближе к воде, тем выше росла трава, можно было заблудиться и плутать по ней, если не знать местности. На пригорках, где трава была ниже, среди луговых цветов, в июле созревала душистая земляника. Каждый год ее было столько, что не нужно было даже ходить искать, сядь на траву в любом месте и собирай, не зевай. Проведешь по стеблю ладошкой и наберешь полную горсть ароматных красных ягод, крупные, сладкие они тают во рту и невозможно от них оторваться. Было тепло и уютно в этом маленьком мире, закрытом не только от ветров, но и чужих взглядов. Лишь редкие заезжие рыбаки появлялись на берегу и становились поводом для тренировок языка местным кумушкам.
Рыба была в озере всякая, но украшение любого стола – это карась с золотой чешуей, крупный, сладкий! Его жарят в масле до хрустящей корочки, это можно есть бесконечно, выплёвывая мелкие косточки и хвосты, которые ловят на лету коты, сидящие в засаде под столом. Деревенским котам и кошкам неизвестно слово – «несъедобно», съедобно всё, что упало на пол, главное успеть схватить первым. Они бы очень удивились, если бы узнали, что их городские сородичи ждут, когда им рыбу очистят от костей, вот заелись! Может, им еще миску мыть каждый день, и покупать отдельно мясо в магазине? Не будем рассказывать им, что городские и кошачий корм едят только определенной фирмы. Их даже к ветеринару водят каждый раз как чихнут, но мы лучше промолчим, зачем деревенских тружеников расстраивать.